— У нас впервые так много гостей.

Малейн вскрикнула, услышав голос дяди у себя над ухом.

— Извини, не слышала, как ты подошел.

— Никто из Эшленда не приедет, насколько я понимаю?

— Увы, — пожала плечами Малейн, улыбаясь гостям. — Гражданская война.

— К сожалению, не удивлен. Давно было понятно…

— Дядя, могли бы мы обсудить это позже?

Малейн протягивала руку только что прибывшей герцогине в смешном старомодном парике и пыталась унять возмущение. Почему сейчас? Дядя что, хочет сбить ее? Всё испортить? Если кто-нибудь услышит его суждения про Эшленд, может случиться скандал.

Дядя нахмурился, но кивнул и, казалось, удовлетворился тем, что стоял рядом с принцессой, словно медная статуя. Он не пытался взять верх, перехватить инициативу, и Малейн испытала что-то вроде благодарности.

— Ваше Высочество.

Принцесса повернулась к широким стеклянным дверям.

— Да, Уиллард?

— Пора начинать.

Малейн улыбнулась.

— Конечно.

Ее руки холодели, пока она шла в центр зала. Каждый шаг отдавался волнением и тревогой, приближая ее к тому, чего хотели бы ее родители. Хозяйка бала, наследница Бриона. Подойдя к широкой лестнице и поднявшись на три ступеньки, она кивнула Уилларду.

— Ее королевское Высочество принцесса Малейн Хелена Сильвия Брионская! — прокричал он.

Голоса начали стихать. Все взгляды устремились на нее. Так много людей! Нет, это невозможно. Малейн сомневалась, что сможет с этим справиться. Не лучше ли просто свалиться в обморок? Признать, что дядя победил?

Медальон под ожерельем плотнее прижался к ее груди, и принцесса вспомнила, что сдаваться нельзя и расправила плечи.

— Приветствую всех вас на Летнем фестивале Бриона! — начала Малейн.

Собственный голос показался ей мышиным писком. Нужно говорить громче.

— Я благодарна всем, кто сегодня находится в этом зале! Спасибо, что почтили своим присутствием наши вековые традиции. Еще триста лет назад мой великий предок, король Амброзиуз, учредил этот фестиваль, и с тех пор не было ни одного года, когда бы мы его не проводили.

Она сделала паузу. Кажется, они слушают. Правда, они ее слушают! Лишь немногие выглядят скучающими, но их почти не видно.

— Я надеюсь, следующие десять дней порадуют нас не только банкетами. Мы также возведем новые мосты дружбы на благо всего континента и каждой из наших стран! Думаю, вы согласитесь, что танцы и охота лучше всего способствуют этому начинанию.

По залу пробежал легкий смех, и Малейн почувствовала еще больше уверенности. Краем глаза она заметила леди Редмэйн, которая пустила слезу, слушая воспитанницу.

— Есть еще кое-что, за что я хочу вас поблагодарить, — продолжила Малейн, — Многие из вас были настолько добры, что прислали щедрые подарки к моему пятнадцатилетию. Ваше внимание и забота сделали этот фестиваль еще более важным для меня. Когда-то мой отец также праздновал свои дни рождения на Летнем фестивале. И теперь, благодаря вашей поддержке, я чувствую, что он рядом и делит с нами радость этого вечера.

Зал взорвался аплодисментами. Малейн наклонила голову и присела в неглубоком реверансе. Вот и всё. Дело сделано! Ее щеки раскраснелись, а горле пересохло. Ужасно хотелось пить. Но не успела она направиться к столу с напитками, как к ней подошел дядя.

— Неплохое выступление. Молодец.

Малейн едва могла поверить, что он смог произнести нечто подобное после их ссоры.

— Ты правда так думаешь?

Дядя одарил ее слабой улыбкой.

— Мой брат гордился бы тобой. И я…

— Принцесса Малейн! — перебил их знакомый голос. — Просим простить за опоздание!

С лица дяди исчез любой намек на доброжелательность.