– Михаил вручит вам документы и передаст инструкции, необходимые для успешного проведения операции, ответственность за которую возлагается на вас одну…

Права на ошибку у нее нет, время операции ограничено… В ее распоряжении семь дней.

– …Докажите, что у вас есть воображение и таланты. У вас их множество, Я знаю. От вас требуется величайшее благоразумие и осторожность. Мне известно, насколько вы энергичны.

Он начал инструктаж сам, ибо никогда еще Агентство не предпринимало столь рискованных операций. Он даже признался, что уже не понимает, как Его угораздило ввязаться в это дело, принять этот небывалый вызов.

– Хотя нет, кажется, понимаю! – поправился Он.

Ставки до того высоки, что ей надлежит поддерживать связь только с Михаилом, а в случае крайней необходимости или если тот будет недоступен – с Ним Самим. То, что ей откроет сейчас Господин, нельзя повторять за пределами этих стен. Он выдвинул ящик и показал ей составленный от руки документ, скрепленный двумя подписями. Документ содержал условия предстоящей ей невероятной миссии:

«Две Силы, властвующие над миром, не прекращают враждовать с начала времен. Признавая, что обеим не удается влиять по своей воле на судьбы человечества, каждая сторона объясняет это тем, что другая не дает ей воплотить свои представления о мире…»

Когда София дочитала до этого места, Господин пояснил:

– С того дня, когда яблоко встало ему поперек горла, Люцифер противится тому, чтобы Я доверил Землю человеку. Он постоянно тщится доказать Мне, что Мое творение этого недостойно.

Он жестом повелел Софии читать дальше.

«…Любой анализ политической, экономической и климатической обстановки заканчивается выводом, что Земле грозит ад».

Михаил растолковал ей, что Совет отверг это преждевременное заключение Люцифера, объясняя создавшееся положение их непрекращающейся враждой, препятствующей проявлению истинной человеческой природы. Делать окончательный вывод рано, пока что ясно одно: дела в мире не слишком благополучны.

София читала дальше:

«Оба решительно расходятся в своих представлениях о человечестве. После бесконечных споров мы согласились, что наступление третьего тысячелетия – начало новой эры, в которой будет покончено с нашим антагонизмом. На севере и на юге, на западе и на востоке наступило время заменить наше враждебное сосуществование более эффективным принципом…»

– Так больше не могло продолжаться, – объяснил Господин. София завороженным взглядом следила за медленными жестами, которыми Он сопровождал Свои слова. – Двадцатый век был слишком тяжелым. Если так пойдет и дальше, мы оба окончательно утратим контроль над происходящим. Это нестерпимо, мы обязаны заботиться о своем престиже. Земля во Вселенной не одна, на Меня все смотрят. Святые места исполнены вопросами, но люди находят там все меньше ответов…

Михаил от смущения уставился в потолок и кашлянул. Господин позволил Софии прочесть главное:

«Чтобы определить, кому будет принадлежать право властвовать на Земле в следующем тысячелетии, мы вступаем в последний поединок. Условия его таковы.

На семь дней мы посылаем к людям того или ту, кого считаем лучшим (лучшей) из наших помощников. В зависимости от того, к чему удастся склонить человечество – к добру или ко злу, победу одержит один из двух лагерей, после чего они сольются воедино. Право властвовать в новом мире будет принадлежать победителю».

Рукописный документ завершали две подписи: Бога и дьявола.

София медленно подняла голову. Ей хотелось еще раз прочесть все сначала, чтобы понять, что стало причиной страшного решения, которое она держала в руках.