Влад только вздохнул и улыбнулся, но спорить и в этот раз не стал.

- Когда наш сердцеед начинает давать советы насчет девушек, я каждый раз жалею, что не конспектирую, - с ироничной улыбкой заметил Ярослав и повернулся к Егору: – Что скажешь? Принимаешь его вызов?

Егор решительно встал с дивана.

- Не собираюсь тратить время на подобные глупости и тебе не советую.

Он направился к лестнице на второй этаж, возле самых ступеней остановился и повернулся к Ярославу.

- Хочется верить, что ты будешь увиваться за этой девчонкой не в ущерб работе. Надеюсь, что чаще буду видеть тебя в мастерской, чем возле ее юбки.

С этими словами Егор пошел наверх. Братья какое-то время молча смотрели ему вслед.

- Он слишком серьезный, - резюмировал Артур, первым нарушив затянувшееся молчание.

Ярослав рядом вздохнул и печально улыбнулся.

- И я все время чувствую в этом свою вину.

- Не стоит, - подбадривающим тоном сказал ему Родион. – В такой семье, как наша, нужно учиться воспринимать вещи с юмором, но ведь кто-то при этом должен оставаться серьезным. Егору это подходит больше, чем кому-либо из нас, вот и все. Не принимай на свой счет.

Ярослав улыбнулся старшему брату, благодаря за поддержку.

- Итак, что мы имеем? – произнес Артур. – В итоге получается, что соперников у меня всего двое.

Он мельком глянул на Женю и, переводя взгляд на Ярослава, добавил с плутоватой улыбкой.

- Хотя на деле...

Женя обиженно насупился. Пусть Артур и не закончил фразу, он легко догадался, что хотел сказать его брат: на деле соперник всего один – Слава. Его, Женю, Артур всерьез не воспринимал.

«Хорошо же! – подумал он, с гневом глядя на брата, признания которого желал больше всего. – Я докажу, что могу быть тебе равным! В лепешку расшибусь, но сделаю так, чтобы эта девчонка в меня влюбилась!»

Лишь один из присутствующих в гостиной братьев знал, что у заключенного только что пари был еще один, оставшийся для остальных невидимым, свидетель. Но делиться своим знанием с остальными он не планировал.

* * *

Чуть позже Ярослав поднялся на второй этаж и подошел к комнате Егора. Он не стал стучаться – в комнату своего старшего брата он привык входить без стука. Хотя к Родиону или Артуру постучался бы непременно.

Так было заведено у них в семье с самого детства – братья, рожденные от одного отца, друг к другу ближе, чем к остальным. Нет, между всеми братьями не существовало никогда неприязни, зависти или вражды, но чужое отцовство как будто создавало невидимую преграду – они все это ощущали. Всегда.

Между Славой и Егором такой преграды не было.

- Чего тебе? – со вздохом спросил Егор, когда младший брат появился на пороге.

- Отдыхаешь? – с улыбкой спросил Слава.

Егор лежал на постели – не переодевшись, не сняв даже галстука. Запястье правой руки закрывало глаза.

- Говори, что хотел, и кыш отсюда, - неприветливо отозвался Егор.

- Эй, с чего ты решил, что я хочу тебе что-то сказать? Ты на меня даже не смотришь, – несерьезно возмутился Слава.

Егор, не отнимая руки от лица, тяжело вздохнул.

- Я тебя знаю всю жизнь. Мне не надо на тебя смотреть, чтобы видеть насквозь.

Слава с ухмылкой фыркнул.

- Точно. Знаешь.

Помолчав немного, он добавил:

- Я видел из окна, как ты застыл. Когда вы приехали.

Егор тоже помолчал, но все-таки ответил:

- Хотел увидеть, сможет ли она войти в дом.

Ответом ему был недовольный стон:

- Ну, конечно, она смогла. Вопрос в том, в каком качестве...

- Я знаю, - резко перебил брата Егор.

Слава вздохнул, сочувственно глядя на брата.

- Знаешь. И все равно застыл. Ты безнадежен, братец.