– С кем имею честь? – Болериан учтиво поклонился.

– Обойдемся без имен, – хмыкнула девушка. – Иначе вам будет сложнее врать этому надоедливому типу.

– Когда он успел вам досадить? – с кропотливо отмеренной долей участия уточнил жрец. – Вы желаете, чтобы я?..

– Излишне, – отрезала девушка, переступая порог. – Приношу свои извинения. За ваш ковер, – пояснила она.

– То есть я уже имел честь заслужить ваше негодование, госпожа?

– Отчасти. Но вы прощены. В счет будущих заслуг.

– Чем могу быть вам полезен? – охотно поинтересовался мужчина и не преминул уточнить: – Смею ли я надеяться, что за мою помощь мне также будет дарована монета?

– Сколько их у тебя? – хитро прищурившись, уточнила девушка.

– Ни одной, – развел руками наглец.

Ани, успевшая оценить обстановку в доме и заглянувшая в сейф слуги, понимающе фыркнула.

– Я не забываю тех, кто служит верно.

– Я вас понял. – Мужчина склонился в очередном поклоне. – Готов умереть ради вас.

Гостью ощутимо перекосило. Она торопливо взмахнула рукой, запрещая последователю всякие глупости, и пояснила:

– Нет уж. Живи пока. И без внеочередных смертников работы хватает, чтоб еще тебя устраивать на постой. Послужишь мне иначе.

Они завтракали вместе. Болериан с интересом читал утреннюю газету, Ани выбирала из семи видов варенья самое вкусное. Дворецкий, вернувшийся с первыми петухами в дом, терпеливо ждал вердикт, чтобы пополнить хозяйские запасы.

– Дорогая племянница, – не сдержал иронии господин Болериан, отвлекаясь от чтения. – Вы уже решили, что хотите посетить сегодня?

– Дорогой дядюшка, – Ани расплылась в улыбке, не выдержала и фыркнула в кулачок, – отдаю составление планов на день вам на откуп. Матушка, – девушка усмехнулась, – отзывалась о вас как о человеке достойном и весьма уважаемом, и, верно, я могу на вас положиться в любом вопросе.

– Истинно так, – подтвердил жрец и распорядился: – Ричард, передайте Дорни – сегодня приема не будет. Ко мне приехала любимая племянница.

– Будет исполнено, господин. – Дворецкий поклонился.

– Это. – Ани ткнула ложкой в темно-фиолетовое пятно, оставшееся от варенья. – И если осталось – принесите, будьте добры, еще.

– Одну минуту, госпожа. – Слуга с почтением удалился. Он ни секунды не сомневался, что их гостья, молодая особа лет восемнадцати-девятнадцати на вид, не связана с хозяином кровными узами. Достаточно было взглянуть на ее темно-русую макушку и миловидные черты лица. Но сказано – племянница, кто он такой, чтобы спорить с работодателем.

– Он вам не поверил, – качаясь на стуле, сообщила Ани, облизывая ложку. Варенье ей неожиданно понравилось, хотя раньше она не питала такой слабости к человеческой еде. Да и необходимости в ней не испытывала.

– Это не важно. – Болериан свернул газету, так чтобы на видном месте оказалась заметка о ночном происшествии, и с некоторым укором поинтересовался: – Зачем было дарить монету официанту?

– Захотелось. – Девушка пожала плечами. – Это было смешно.

– Что ж. Но из-за этого «смешно» вас теперь ищут.

– Пусть. – Она отмахнулась от замечания собеседника, как от чего-то незначительного. – Все равно не найдут, как бы ни старались. Но ты ведешь себя, как Морьен, – пожаловалась девушка, переходя на «ты».

– Приму как комплимент, – усмехнулся жрец. – Мне позволено будет узнать, кто это?

– Один нудный приспешник, – фыркнула Ани, не желая вдаваться в подробности. – Ты с ним еще познакомишься, если рискнешь навлечь на себя мой гнев, – предупредила она и, почувствовав приближение дворецкого, чинно уселась на стуле, стерла со щеки след от варенья и положила руки на коленки в ожидании добавки.