Приедем домой, точно Звягину утоплю за этот маскарад.

- Еще одна неуравновешенная, скорее всего. Сухой, надо сваливать, пока перья не полетели.

А вот и Корнеев голос подал.

Высокий парень в темных джинсах и белой рубашке с двумя расстегнутыми сверху пуговицами. Модная укладка. На руке те самые дорогие часы, про которые совсем недавно Вика трещала без умолку. Говорила, что наших почек не хватит, чтобы себе такие позволить. Я на его руку крепкую смотрю и ничего особенного в них не замечаю. Часы и часы, они время показывают. Но это, наверно, только мое мнение, ведь по закону понты не запрещены.

Дан-болван, простите за сарказм, сканирует меня взглядом, и его лицо в какой-то момент растягивается в идиотской ухмылке.

- Закончили осмотр? А теперь расходимся. Вик, отпусти уже девушку, и поехали домой.

Пожалуйста, хотела добавить я, но сдержалась, чтобы совсем уж жалкой не показаться. И так, наверно, все заметили, что мне не комфортно стоять здесь. Я домой хочу. Закрыть глаза и забыть обо всем.

- Туська, не лезь. Я этой гадине еще не все волосы выдернула.

Благоразумие и Звягина – вещи несовместимые.

- Да ты бухая уже. Пусть твоя Туська ей вмажет. Сама ж говорила, что она драться умеет.

А вот кретинизм и Степашкина – слова-синонимы.

Несколько месяцев назад мы с Викой поздно ночью в магазин бегали. Уже оттуда с пакетами возвращались, когда к нам алкаш какой-то пристроился. Сначала просто рядом шел. Потом говорить пытался. А затем Звягина его в пеший поход послала, по известному адресу, и мужик озверел. Я ближе к нему была, поэтому мои пакеты полетели в сторону, а сама я приземлилась на мягкое место. От соседки, конечно же, помощи не допросишься, она сразу же к дому ломанулась, одну меня оставив. Вот мне и пришлось подскочить и вспомнить всё, чему меня папа учил. Но как тут вспомнить, если страшно настолько, что я имя свое забыла? Поэтому, пока мужик Вику взглядом провожал, выкрикивая все «нежности», я его по ноге ударила и, позабыв про пакеты, убежала, соседку обгоняя.

Тогда была моя первая и единственная драка в жизни.

- Я сама с этой овцой разберусь, – кричит Вика и на себя ее тянет.

- Я вам всем головы откручу, – орет та, у которой с каждой секундой волос всё меньше становится.

Знаете, я в этот момент поняла, что они друг друга стоят. И даже вмешиваться мне не хотелось, но доброму дяденьке таксисту ждать надоело, вот он и начал сигналить.

Господи, что я творю? Сама, своими ногами в драку лезу.

Родители, простите. Не оправдала я ваших надежд.

- Вика! – кричу голосом раненого дьявола и пытаюсь ее за талию к себе вытащить.

Разумеется, у меня ничего не получается. Почти лысая гадина, а именно так я ее теперь буду называть, отталкивает меня в сторону, и лечу я на самого Корнеева, который уже успел отойти на несколько шагов.

Знаете, хорошо, что Вика делом занята. Если б она увидела, что меня ее объект любви почти обнимает, то без волос осталась бы я.

- Осторожнее. Задавишь меня.

Вот же козел.

- Ничего страшного. Может, став лепешкой, ты поумнеешь. Разними их!

- Сдурела? Шоу такое пропустить?

Я уже не обращала внимания на кучку бойцов, только ор их слышала, а смотрела на парня, которого происходящее всего лишь забавляло.

И что подруга в нем нашла?

Придурок. Эту черту даже красивая мордашка не спасает.

- Они из-за тебя покалечат друг друга.

- Эти идиотки стул не могли поделить. Я здесь ни при чем.

- Деревянный, наверно. С тупым именем Даниил.

- Фильтруй, что несешь. Разговорилась тут.

Опять повторюсь, что Вика идиотка, раз с ума по нему сходит.