– Мы с ним вообще никогда не ругались. В это даже не верится.

– Тогда что?

– Я выдохлась. Не сейчас. Год назад. Но даже за столько времени не смогла восстановить силы.

– Так, а сейчас поподробнее.

– Год назад я попала с гипертоническим кризом в кардиологию.

– Да ты что? – Соня качала головой и всматривалась в лицо подруги, силясь отыскать следы недуга.

– Да.

– Я не знала о такой ситуации, – брюнетка принялась вспоминать последние встречи с подругой, опасаясь, что могла забыть о чем-то.

– Я никому не рассказывала.

– А что случилось?

– Вот так сказалось на мне материнство, – грустно улыбнулась Нелли.

– Сын болеет?

– Нет. С самого рождения он был неспокойным, и я старалась быть рядом. Иногда сутками не спала. Два года продержалась. Потом все. Увезли на скорой. Врач обрисовал перспективы. Пришлось заняться собой.

– Понимаю, – Соня искренне сочувствовала подруге, но представить всей картины случившегося не могла. – Хотя нет. Я не представляю, как это сутками не спать.

– Когда ребенок спит по двадцать минут через каждые пару часов, а в промежутках кричит, сложно матери спать.

– Мне это незнакомо. Я думала, что маленькие дети много спят, их только кормить и купать нужно и все.

– И так бывает. У меня вышло иначе.

– А сейчас как Матвей?

– Продолжает капризничать, но уже на свой возраст. Теперь няня с ним возится. Я не хочу повторения приступа.

Соня взяла с пола чашку и, не изменяя выражения лица с неподдельной заботой, протянула её Нелли:

– Пей давай, тут травы полезные.

Этого звонка она не ждала. На экране не высветилось имя: не был номер введен в телефонную книгу, просто знала она эти цифры наизусть. Ответить не терпелось. Боялась. Не знала, что говорить. Пришлось.

– Алло, – голос Алины скрывал беспокойство.

– Не ожидал, что ты мне позвонишь. Тебе что-то нужно? – он был таким же решительным, как и несколько лет тому назад.

– Мироша, мне сейчас нужна твоя консультация, – Алина вопреки его отстраненности сохраняла теплоту в голосе, растекавшуюся по телу. Определенно она в нем нуждалась. Даже в большей мере, чем считала до поступившего на её телефон вызова.

– Тебе лично вряд ли она нужна.

– Ты прав. Но мне нужно с тобой пообщаться, как врач с врачом. Можешь уделить время?

Он молчал. Она знала, что раздумывает не над ответом. Вспоминает. Просчитывает, что может произойти.

– Хорошо, у меня на ближайшие два дня записи нет, если сможешь, подъезжай в клинику. Кабинет тот же, – он не мог отказаться от возможности увидеть её.

– Спасибо, – ей понравился его ответ, но вместе с тем в голове возникли сомнения: не постарела ли она, чтобы показаться ему.

– До свидания, Алина, – он официально поставил точку в разговоре.

Совесть продолжала свой безответный диалог. Он ценил её. В этот раз хотелось, чтобы она отвлеклась. Но нет. Ему пришлось подчиниться ей.

Севастьян пожаловал к задержанному разведчику. Истомов был готов ко встрече с кем угодно. Он жаждал получения ответов.

– Я должен перед тобой извиниться, – начал генерал, не успев и порога камеры переступить.

– Оставьте это для дам. Что я здесь делаю? – Марк поднялся с койки, но не встал, а удобнее уселся. В нынешнем положении он не считал себя должным соблюдать субординацию.

– Позволишь мне пояснить?

– Это и жду от вас, Севастьян Демидович.

– Мы все во сне проводим слишком много времени, чтобы не использовать его себе на пользу, – генерал не умел создавать мягких переходов в беседе, чем нередко оказывал на собеседников эффект неожиданности от перескока в обсуждаемой теме.

– И что от меня нужно?