- Я здесь! Бегу! – вбегаю в зал, где проходит наш второй тур, и пытаюсь отдышаться, выравнивания дыхание.

Все-таки бег на каблуках – так себе занятие. Кто же знал, что сегодня не мой день?

С утра утюгом спалила бабушкино платье. Пришлось в темпе вальса думать, чем бы заменить так, чтобы подошло к моему этюду. В итоге взяла в займы у Лиды платье ярко-канареечного оттенка с большими рукавами фонарем. На груди у него было объемное не отстёгивающееся жабо. В этом платье было не видно меня, я в нем терялась, но надевать свое скромное темно-синее, я не решилась, думая, что встречают по одежке.

Потом, когда я такая нарядная вошла в автобус, тот решил через десять минут сломаться. Старенький дрожащий ЛиАЗ отфыркивался и устало чихал, не желая ехать дальше. Мне бы уже тогда выйти, да спокойно дойти до метро, но нет, я решила ждать, пока водитель реанимирует транспорт. Это было моей ошибкой.

- Любовь, вы явно не хотите нас сегодня порадовать своим этюдом, - недовольно прищурился один из театральных мастеров, окидывая меня критичным взглядом.

- Очень хочу, - я заверила маэстро, восходя на сцену.

Полминуты ушло, чтобы настроиться и принять нужную позу. Я, как и хотела ранее, решила показать миниатюру «Девушка, встречающая солдата».

В самый разгар моего номера, раздался голос из жюри:

- Ну что за селькие кривляния? Вы вообще готовились? Остановитесь, хватит.

Я испуганно замерла, не понимая, что им могло не понравится. Этот номер в нашем кружке всегда заходил на ура.

- Давайте еще что-нибудь, - предложил седовласый мужчина.

Порывшись в памяти, вспомнила этюд, где женщина читает записку от ушедшего от нее мужа. Приступив к сценке, скоро была так же остановлена недовольным окриком:

- Ну, вы над нами издеваетесь! Ковальчук, мы на вас столько времени уже потратили, а вы какую-то дешевую самодеятельность разыгрываете. Где ваши эмоции? Разве так убивается страдающая женщина?

- Каждая по-разному будет убиваться, - возразила я, оскорбленная таким пренебрежением.

- Вы еще поспорьте с нами, - однозначно члены жюри были сегодня не в духе, вымещая на мне свое плохое настроение, - Есть что еще показать? Последний шанс даем вам.

- Неудачное свидание, - я прибегла к своему нелюбимому номеру, на что опять получила едкий комментарий.

- Настоящему таланту не требуется объявлять свою сценку. Игра актера должна сама раскрывать сюжет, - проскрипела женщина со смешной бабеттой на голове.

Мне пришлось лишь сильнее стиснуть зубы, чтобы не высказать всего, что думаю об этом жюри.

Я изображала волнующуюся девушку, что вглядывалась в лица прохожих, выискивая своего запоздавшего кавалера. Она стояла на оставновке и вот пошел холодный моросящий дождь. Девушка куталась в воротник пальто, когда…

- Хватит, - остановил меня один из мужчин жюри, - Нам достаточно. Результаты увидите в конце прослушивания.

Оставшиеся четыре часа до оглашения списков везунчиков, я провела, как на иголках.

Все та же дама секретарь с поджатыми губами вывесила на информационную доску два листа. Успокаивая бешено-стучащееся сердце, я на ватных ногах добралась до списка.

Несколько раз я пересматривала лист, где были выписаны фамилии тех, кто успешно прошел в следующий тур. Из сорока пяти абитуриентов, я нигде не упоминалась. Решив, что это ошибка, пробежалась взглядом по тем, кто выбыл. К огромному сожалению, моя фамилия была второй в этом перечне.

Я провалилась и в ГИТИСе. Теперь можно спокойно собирать чемодан и готовить документы в парикмахерское училище.

3. 3

Трагедия дома.

Я плелась в общежитие, сгорбившись в три погибели. У меня было ужасное распухшее от слез лицо. Я дала волю своим эмоциям в кабинке туалета института. Слезы безостановочно лились, не давая мне возможности прийти в себя.