Сталин приказал искать американских разведчиков среди самих репатриантов: они прибыли в СССР, чтобы поджечь нефтяные промыслы в Баку…
14 сентября 1948 года секретарь ЦК Георгий Максимилианович Маленков доложил вождю:
«Докладываю, что во исполнение указаний, изложенных в Вашей телеграмме о теплоходе «Победа» приняты следующие меры:
1. Министерством госбезопасности -
а) направлен и сегодня прибыл в Баку специальный уполномоченный МГБ СССР, заместитель министра госбезопасности т. Селивановский с группой ответственных работников в числе восьми человек;
б) направлен и сегодня прибыл в Ереван начальник Управления МГБ СССР т. Рогов с группой ответственных работников МГБ в числе семи человек.
Тт. Селивановский и Рогов получили задания в соответствии с указаниями, изложенными в Вашей телеграмме.
2. Постановлением Совета министров СССР от 14 сентября полностью и немедленно отменена репатриация в СССР зарубежных армян и воспрещен прием армянских переселенцев в Армению, откуда бы переселенцы ни направлялись».
Безумие носило тотальный характер…
Молотов назначил Андрея Андреевича еще одним первым заместителем министра. Вячеслав Михайлович открыто покровительствовал Громыко, а Вышинский столь же откровенно не любил быстро растущего соперника, который к тому же был на четверть века моложе. Через год Молотова убрали, а министром сделали Вышинского.
Прощание с покровителем
Это были худшие годы для Громыко. Он слишком долго отсутствовал в Москве, не нажил опыта сложных чиновничьих интриг, доносов и подсиживаний. А Вышинский чувствовал себя в этом мире как рыба в воде. Конечно, Андрея Андреевича знал Сталин, и без санкции вождя ничего с ним сделать было нельзя. Но министр действовал исподтишка. Он капал на Громыко, старался на чем-нибудь его подловить, жаловался членам политбюро на недостаточную политическую зрелость своего заместителя, обвинил Громыко в том, что он виноват в неудачном экономическом соглашении с китайцами.
На XIX съезде партии Громыко избрали кандидатом в члены ЦК, но в июне 1952 года отправили послом в Англию. Это было очевидным понижением. Когда Громыко приехал в Лондон, резидент внешней разведки министерства госбезопасности, выяснив по своим каналам, что посол не в фаворе, отправил на него телегу в Москву. Громыко пришлось писать объяснение на имя Сталина. Все это могло поставить крест на его дипломатической карьере.
Борьба с Вышинским, в тот и без того мрачный период, наложила свой отпечаток на поведение Громыко. Он навсегда запомнил, что внутренняя дипломатия, то есть взаимоотношения с высокопоставленными чиновниками, важнее дипломатии внешней. В разговоре с молодыми дипломатами называл это «первой заповедью чиновника».
Громыко считал Вышинского самым большим интриганом и, вспоминая это время, говорил:
– Он погубил много людей.
Но тут же, как бы сочувственно, добавлял:
– Но и его жизнь поломала.
«Андрей Андреевич взялся было, оказавшись во временном полубезделье в Лондоне, – вспоминал его заместитель Владимир Семенович Семенов, – писать нечто вроде мемуаров – попал под бдительное око, еле выбрался из-под него, получив, кажется, выговор».
Работая послом в Лондоне, Громыко подготовил книгу «Экспорт американского капитала. Из истории экспорта капитала США как орудия экономической и политической экспансии». Книгу он выпустил под псевдонимом Г. Андреев. В 1956 году ученый совет Московского университета присвоил ему ученую степень доктора экономических наук. Так что позиции для перехода на научную работу были подготовлены. Но обошлось.