Мы минули незнакомые ранее коридоры, служанка следовала тенью и через какое-то время вышли в общую часть замка, по пути стали встречаться слуги с подносами и доносилась ненавязчивая мелодия.

Годфри не выдержал, дернул меня на себя и прошипел:

— Тебе надо сделать вид, что ты принадлежишь мне!

— Годфри, пусти, мне больно!

— Ты слышала?

— Нет, я не собираюсь ничего делать! Если мой брат здесь, ты не удержишь меня, — постаралась отпихнуть вампира, — можешь наказать меня приказом, но я не перестану стараться уйти от тебя! — теперь-то уж точно, в особенности после позорного представления на ужине.

— Тогда ты не оставила мне выбора…— процедил Стафф сквозь зубы.

В мгновение вампир прижал меня к стене, отвел лицо вбок и впился в шею! Отреагировать я не успела, только вскрикнула, вцепилась в плечи мужчины. Паника захлестнула, заставляя замереть на месте, и где-то на границе сознания мелькнуло — это четвертый укус! Вокруг потемнело, мушки заплясали перед глазами, руки стало тяжело удерживать на плечах Стаффа и я покорно опустила их вдоль тела, обмякла в руках вампира, безнадежно ожидая конец.

Что будет результатом новой связи? Безумие? Мое или Годфри? Ответ становился очевидным, по венам пробежал холодок, успокаивая яркие воспоминания, заполняя нутро пустотой и отрешенностью…

Я ожидала неизбежного, но смерть, о которой молила не наступала. Через силу Годфри отстранился, лбом вампир облокотился на стену. Он тяжело дышал, а тело потряхивало. Отрешенно отметила железную волю мужчины, Стафф остановился, не прикончил меня, не потерял самообладание, не переродил. Позже вампир пожалел о минутной слабости, но сейчас...

— Ты покажешь всем, что принадлежишь мне… — глухо процедил Стафф. Холод обвивал меня, ласкал и жалил сильнее огня. Метка, что на мгновение взбрыкнула на прикосновение Годфри, теперь замерла, даже перестав пульсировать, как это бывало раньше. Тело облачилось в морозную одежду, под кожей образовался ледяной налет.

— Если ты не докажешь древнему, что уже стала вампиром, то поверь, я проверну это без твоего на то желание, в тебе достаточно вампирского яда, чтобы восстать после смерти и тогда ты пожалеешь, что родилась на свет… — в глазах стояла такая ненависть, что не будь я укушенной, то испугалась бы, поверила, действительно обратит, даже ценой бессмертной жизни.

Годфри оторвался от стены и хрипло позвал:

— Розали, деточка, подойди ко мне.

Из тени неспешно скользнула служанка, она молча наблюдала, за тем как Стафф накинулся на меня, как терзал и даже не постаралась остановить вампира, нравы потустороннего мира так и останутся непонятыми. Годфри жадно сжал девушку в объятиях и теперь впился в ее тело. Секунда, другая и служанка потеряла сознание, Годфри более не удерживал ее, поэтому Розали мешком повалилась на каменный пол. Кричать я не могла. Кинуться к ней на помощь тоже. Меня пронизывало чувство… Ревности?! Почему это не я лежу на камнях, не я стала пищей для короля?! Осознание этих мыслей поразило и я прошептала:

— Годфри, что ты сделал со мной? С ней?

Вампир выпрямился, небрежно достал платок, промокнул губы, а затем как ни в чем не бывало согнул локоть, предлагая мне:

— Дорогая жена? — а в голове приказы прошивали сознание. —«Встать! Выпрямиться! Улыбнуться!»

— Да, любимый, — мурлыкал мой рот, что я творю, но нога перешагнула через тело несчастной и прильнула к королю. Метка сдала свою позицию, в этом мире меня ничего больше не удерживает.

Прислуга вышколена по высшему разряду, казалось, каждый на собственной шкуре испытал на себе вампирский приказ: глаза пустые, улыбки натянутые, жизненный огонь загорался только тогда, когда приходило время служить хозяину. Замок в буквальном смысле дышал по великому дозволению вампира. Стоило нам подойти ко входу центрального зала, как слуги почувствовали, мелодия прервалась, двустворчатые двери распахнулись, и мы вплыли внутрь. На мгновение меня ослепил магический свет, огромный холл вмещал в себя более трехсот потусторонних, на трех длинных столах, стоящих параллельно друг другу, расположились придворные и гости замка. Место, выделенное для исключительных гостей, установили на постаменте, позволяя наблюдать за остальными поверх голов. Позади меня пылал камин, в рост человека, в нем на вертеле поворачивая тушу какого-то животного, готовилось угощение.