Борт флагманского авианосца «Флорида»

Контр-адмирал все еще пребывал на вершине походного блаженства, когда вдруг ожил один из двух телефонных аппаратов, доселе мирно покоящихся в глубоких нишах мраморного столика, окаймленного высокими бортовыми планками.

Прежде чем вырвать трубку из латунных противоштормовых фиксаторов, Брэд проворчал проклятия в адрес адъютанта и всех тех, кому вздумалось тревожить его в такие минуты.

– Слушаю, – наконец произнес он, поняв, что на том конце провода слишком жаждут услышать его голос.

– Прошу прощения, сэр, но, позволю себе заметить, айсберг опять активизировался, – донесся до него взволнованный голос кэптена Вордана.

– Что на этот раз? – недовольно спросил контр-адмирал. – Только учтите, что легенда об океанской воронке в расчет уже не принимается.

– Но это уже действительно смахивает на чертовщину. Он резко активизировался.

– Вы говорите об этом айсберге так, словно на нем произошло извержение вулкана.

– Поверьте, сэр, это не так удивило бы нас, как вам кажется. Он вновь пошел параллельным курсом. Все скопление айсбергов медленно дрейфует в северо-западном направлении, в сторону южного побережья Аргентины, а этот возвращается в Антарктиду.

– Причем оптический обман и массовые галлюцинации исключаются.

– О причудах «Ледового Титаника» сообщают командиры «Галифакса» и «Сан-Антонио», а также арьергардного линкора «Колорадо». В то же время северо-западнее арьергардного эсминца «Ягуар» вновь всплыла германо-аргентинская субмарина. Хотел бы я знать, кто же это все-таки крысятничает: германцы или уже аргентинцы?

– Субмарина нас пока что не интересует. С ней все ясно, – запрокинув голову на прорезиненную подушечку, Брэд с ужасом подумал, что сейчас ему придется оставить эту теплую ванну с океанской водой. Только не это! Да и какая разница, где он будет находиться сейчас: в ванной или на командном пункте, рядом с Ворданом и полковником разведки Ричмондом. – Как там айсберг, все еще движется?

– Почти с той же скоростью, с которой движемся мы, сэр. Помнится, вы говорили о ледовом авианосце, слепленном по проекту некоего британского инженера…

– Джеффри Пайка. Опытный образец ледового авианосца «Аввакум», построенный и испытанный на канадском озере Patricia Lake.

– Так не он ли испытывает сейчас наши нервы и терпение?

– Тот погиб под артиллерийскими залпами учебных стрельб и торпедами учебных пусков.

– И это произошло на ваших глазах?

Роберт Брэд поколебался. Он понял, к чему клонит Вордан, но возразить ему было нечего.

– Добивали его, естественно, уже без меня. К началу испытаний было ясно, что строительство подобных ледяных «Титаников» представляется слишком дорогим и неперспективным, и по этой причине от него попросту отказались. Так что мое слово решающим стать уже не могло. Да оно и не прозвучало бы.

– Может, тогда, в сорок третьем, от проекта действительно отказались. Но в конечном итоге вышло так, что отказались от строительства ледяной флотилии союзников, но не от самой идеи, которую за прошедшие годы можно было основательно выверить и модернизировать.

– С сорок третьего – да, можно было. Во всяком случае, иного объяснения пока что не существует, – признал контр-адмирал, делая несколько глотков из карманной коньячной фляги, заблаговременно пристроенной на подвесной мыльнице.

Они оба помолчали, и Брэд подумал, что, пожалуй, полковник разведки был прав: о странном айсберге следовало сразу же доложить в штаб флота и в офис генерала Доновэна. И потом, интересно, знают ли об этом «антарктическом голландце» в Международном ледовом патруле? Вряд ли. А если бы и узнали. Что они способны изменить?