– Да дело-то, похоже, известное, – предположил Кирилл Черных. – Немецкая шпионка она, это факт. Прежде работала на гестаповца, теперь – на кого-то другого. Или все так же на него, но через третье лицо. Через того поляка… Он, значит, дает ей задания, она перед ним отчитывается. Быть того не может, чтобы немцы, отступая, не оставили здесь своих агентов. Вот она-то и есть такой агент.

– Может, оно и так, – в раздумье произнес Мажарин. – А может, и как-то иначе. Потому что уж слишком открыто она действует. Можно сказать – вся на виду, от макушки до пяток. Как-то не совсем по-шпионски…

– И очень даже по-шпионски! – не согласился Мартынок. – Сам знаешь – надежнее всего затаиться, будучи на виду. Никто и не подумает, что ты таишься, а значит, никто и внимания на тебя не обратит. Это называется… черт, позабыл слово!

– Парадокс, – подсказал Мажарин.

– Может, и парадокс, – согласился Мартынок. – Всякие мудреные слова я запоминаю с трудом по причине своего простого воспитания.

– Да, но наш поляк все же обратил на нее внимание! – не желая окончательно соглашаться с Мартынком, проговорил Мажарин.

– Ну, и что с того? – хмыкнул Мартынок. – Много ли таких найдется, как этот поляк. Он один и нашелся. А все прочие – проходили мимо. Нет, если уж и прятаться, то в самом видном месте! Вовек не догадаешься! Эта дамочка хорошо обосновалась. Вроде бы на виду, а вроде бы ее и не видно.

– И что же мы будем делать с этим парадоксом? – спросил Черных.

– Проследим за ними, а потом, в воскресенье, всех разом и возьмем, – сказал Мажарин. – И дамочку, и ее спутника, и официанта. Думаю, это самое правильное решение.

– А почему бы их не взять сразу? – спросил Черных. – Допустим, завтра же?

– Ну, это просто! – поморщился Мажарин. – Нам надо знать, где они живут. Чтобы одновременно с задержанием устроить в их норах обыск. А то представь: мы их возьмем, а они упрутся и не пожелают говорить, где живут. И пока они будут упираться, кто-то, о ком мы понятия не имеем, наведет чистоту в их жилищах. То есть спрячет все, что нас могло бы заинтересовать. И что тогда? А тогда нам придется всю эту троицу отпускать, да еще и извиняться перед нею. А так у нас будут против них доказательства. Хоть какие-то, а все равно будут. При обыске, а тем более при неожиданном обыске всегда можно найти что-нибудь интересное и стоящее. Сам знаешь.

– Да, конечно, – кивнул Черных. – Это называется эффект неожиданности.

– У всякого человека можно найти что-нибудь хорошее, если как следует его обыскать! – провозгласил Семен Мартынок. – Народная мудрость! Но вот в чем мое недоумение, братцы. Коль мы намерены брать и официанта, то, стало быть, неплохо проследить и за ним. А? Этого труженика мы почему-то упустили из виду. А это непорядок.

– И правда! – хлопнул себя по лбу Мажарин. – Официант! Устроился в ресторан совсем недавно, ту самую красавицу и ее кавалера обслуживает только он, и никто больше…

– Вот о том я и толкую, – поддакнул Мартынок. – Подозрительная личность, этот официант. Как и та красавица со своим кавалером. А это означает, что… – Мартынок не договорил и выразительно посмотрел на Мажарина.

– Да, – согласился Мажарин. – За ним надо бы проследить тоже. Кирилл, это уже твоя задача.

– Понятно, – кивнул Черных. – Проследим.

Они замолчали. Каждый думал о своем, и одновременно все думали об одном и том же.

– И все-таки – что мы имеем в итоге на данный момент? – спросил наконец Мартынок.

– Вот ты нам это и скажи, – усмехнулся Мажарин.

– А что – и скажу, – согласился Мартынок. – Во всех подробностях. Так сказать, блюдо из фактов с добавлением соуса из наших фантазий. Между прочим, тоже народное выражение. Знавал я до войны одного ресторатора в славном городе Одессе. Ну, так это было его любимое выражение. Вот только где сейчас тот ресторатор и есть ли еще его милый ресторанчик? – Мартынок вздохнул. – Я так думаю, что и нет. Потому что весь мир кувырком. Ну, да ладно, что говорить об этом?