У Акулова внутри похолодело, и страх, что он всё же совершил ужасную ошибку, липкими щупальцами объял сердце.

– Анна, – хрипло прошептал он. – Если не ты стрыга, тогда кто?

Бабушка несколько долгих мгновений молчала, и в трёх словах выплеснула годами копившуюся злость:

– Моя сестра – Рита!

***

Из архивных книг настолько старых, что готовы были рассыпаться от одного прикосновения, Акулов почерпнул знания о монстрах и сверхъестественных сущностях, когда-либо встречавшиеся человеку. Он знал, что такое стрыга. Нежить, ущербная ведьма-упырица, пьющая жизненную силу людей в тщетной попытке сохранить свою, но зло всё равно извращало плоть и душу, и лишь юная, невинная жизнь позволяла принимать человеческий облик на короткие, счастливые мгновенья. Тварь, сделавшая деревню Звягинцево охотничьими угодьями, убивала подростков,потеряла чувство меры и осторожность. Стрыги прячутся под личинами безобидных старух или милых бабушек, которых, будучи в здравом уме, никто не заподозрит в ужасных убийствах. Это и погубило Акулова, он искал старуху, а не стрыгу, и он её нашёл. Обрывочные сведения из старых книг ослепили его, и своим приказом капитан отправил лейтенанта Медведеву в логово монстра. На верную смерть.

Голые изломанные ветки кустов нещадно секли лицо и руки капитана, он не обращал на боль внимание и изо всех сил бежал к чёрной громадине на окраине деревни. Старинную помещичью усадьбу посреди заброшенного сада превратили в детский дом. Луна, выглянув из-за облаков, серебрила ветки, покрытые пушистым инеем, воздух врывался в лёгкие и пах морозом и прошлогодней листвой. Тёмная, почти чёрная тропа вела ко входу.

Капитан вскочил на старое резное крыльцо, дёрнул дверь и ввалился внутрь. Он ожидал увидеть следы борьбы или кровь на обоях с детским рисунком, но ошибся. В холле стояла абсолютная, непроницаемая тишина, изредка прерываемая звуком падающих капель. Акулов надеялся, что это где-то капает кран, а не… О другом варианте он и думать боялся. По бокам расположились коридоры первого этажа с закрытыми дверями в разные кабинеты: музыкальный класс, столовая, кухня, класс труда. Похоже, все спальни находились этажом выше. Акулов прошёл мимо пустующего поста и поднялся по скрипучей деревянной лестнице. В первой же комнате за стеклянной дверью стоял десяток кроватей со спящими детьми.

«Эхо войны», – вспомнил слова Васюкова капитан. Многие отцы не вернулись с фронта, а какая-то тварь добралась до их детей.

Лунные лучи падали сквозь не зашторенное окно, и в их свете кожа на лицах детей казалась мёртвенно-бледной. Николай подошёл к одному и поднёс тыльную сторону ладони к носу. Он ощутил слабое едва тёплое дыхание, потряс мальчика за плечо, чтобы разбудить, но бесполезно. Морок сковал детей во сне.

Стрыга где-то здесь.

Капитан крался вдоль коридора, затёртый ковёр скрадывал его шаги, но гнилые доски чуть слышно скрипели, грозя его обнаружить. Акулов заглядывал в двери по обе стороны, и не находил ни следов стрыги, ни Медведевой. Только спящих мертвецким сном детей. Интуиция била в набат, что монстр здесь, монстр рядом! Оперативник чувствовал себя мышонком, который забрёл в логово хищной кошки.

Никого.

Акулов заглянул во все двери крыла, но есть ещё другое, и он повернул обратно. Проходя мимо комнаты, проверенной ранее, он вдруг увидел, что одна постель пуста. Николай точно помнил – всего минуту назад в ней спал ребёнок.

Неужели чудовище добралось до детей мимо него?

Капитан осторожно открыл дверь и услышал громкое отрывистое дыхание. Медленно заглянул за угол. Над кроватью мальчика лет тринадцати склонилась уродливая тварь, её кожа отливала зеленым, и походила на кожу трупа, месяц пролежавшего на дне запруды под слоем ила, раздувшаяся, потрескавшаяся от давления изнутри и сочащаяся старой кровью. Руки с длинными тонкими когтями держали голову мальчика повёрнутой, чтобы маленький рот с острыми зубами и узловатым, точно корень дерева, жалом мог легче добраться до шеи. Ужасный трупный запах забивал ноздри.