Подскочив к пареньку, неподвижно стоящему у входа, аковец [27] забрал поднос, нетерпеливо дернул головой, указав новобранцу на выход, и чуть присел от тяжести ноши. Паренек мигом выскочил из палатки, одним движением опустил противомоскитную сетку и полог и, уже не торопясь, направился в дальний конец лагеря.

Увлекшись разглядыванием совершенно чуждого элемента в лагере аковцев, гестаповца, Хип только сейчас обратил внимание на своего оросителя. Справа стоял здоровенный тип в пятнистой форме и со сладострастной улыбкой мочился на куст, держа двумя руками свой огромный инструмент для выброса из организма влаги. Расстегнутый за столом поднял голову и, увидев непотребные действия своего подчиненного, тут же заорал что-то по-польски. Здоровяк мигом прекратил свои действия и, даже не застегнув штаны, бросился к сидящему красно-черному мужику.

Около обрубленного и очищенного ствола дерева, к которому спиной был привязан красно-черный голый мужик, вертикально стояла палка, на которую Хип сначала не обратил внимания.

Схватив палку, которая оказалась сметкой [28] с большим пучком зеленых веток внизу, Здоровяк начал обметать человека, сплошь покрытого муравьями. Очистив несчастного от насекомых, он торопливо удалился.

Сиделец, на спине у которого имелось изображение весьма симпатичной русалки, хохочущей во все горло, вздрогнул, расправил широченные плечи, отхаркался и выдал:

– Мать твою за ногу и в клюз затолкать! Тебе голого ежа в задницу и сапогом утрамбовать! – Он попытался встать, но ничего не получилось. Два троса, толщиной в половину дюйма, пересекали плечи и уходили к стволу дерева без веток.

«Вязали Сидельца дилетанты! Одним шкертом [29]! Очень хорошо! Если перерезать шкерт в одном месте, то весь трос моментально распустится», – прикинул Хип, вынимая из ножен «Атак». Сейчас промахнуться он просто не имел права, поэтому и использовал свое проверенное оружие, на котором не было никаких маркировок, как и на всем снаряжении боевого пловца.

– Не надо трогать мою маму! Это есть очень плохо! – наставительно заявил Расстегнутый и произнес какую-то длинную тираду на польском, которую сразу и пояснил по-русски:

– Сейчас с кухни принесут куриные потроха и выльют на тебя. Через минуту все мухи и комары будут здесь! Думаю, часа через два ты расскажешь все, что знаешь о своем задании, или через три умрешь в страшных мучениях! – пообещал, вставая, Расстегнутый.

Едва только он отошел, набросив на плечо полевую сумку и взяв направление на дальнюю палатку, как Хип негромко, свистящим шепотом, выдал:

– Тебя связали одним шкертом. Я перебью его ножом и кину тебе конец. Падай боком и по тросу ползи! Если понял, поверни голову вправо и влево!

Голова Сидельца на толстенной шее повернулась сначала вправо, а потом влево, а мышцы на спине заиграли, то напрягаясь, то распускаясь.

«Мужик с такими мышцами запросто будет брать первые места в бодибилдинге даже в двадцать первом веке!» – профессионально оценил работу мышц Хип, понимая, что Сиделец начал разминку, готовясь к побегу.

Появился Здоровяк с уже застегнутой ширинкой, который нес оцинкованное ведро, морща нос и мотая головой. За его спиной раздался громкий крик, и он остановился. Поставил ведро на землю и медленно повернулся на сто восемьдесят градусов.

Бросок «Атака», и шкерт, сейчас натянутый, перерублен прямо на столбе.

«Атак» вонзился в дерево наискосок, разрубив пеньковый полудюймовый конец, словно нитку. Сиделец повел плечами, шкерт упал с него. И в этот момент Хип кинул зеленый трос, конец которого упал в метре от пленного.