Прекрасно знаю, что напитки здесь дорогие, заставят еще платить, поэтому на автопилоте направляюсь к ванной. Попью из-под крана, мы – люди не гордые. Берусь за ручку, медленно нажимаю на нее и раскрываю дверь. От увиденного застываю на месте, и моя челюсть стремительно пикирует вниз.

Мой ступор настолько силен, что все тело оцепенело и я превратилась в статую. В душевой кабинке стоит Герман. Полностью обнаженный. Герман Агранов, голый мать твою!

Стекла, образующие стенку кабины, еще не запотели, и моему взору открывается потрясающая картина. Герман стоит в пол оборота спиной ко мне, голова опущена под струйки воды, глаза закрыты. Он о чем-то думает. Его правая рука упирается в глянцевую стену и от напряжения на лопатках выступают стальные канаты мышц.

О, Боже! Да он Аполлон.

В следующую секунду мне все же хватает ума немного прикрыть дверь, но вот сил отлипнуть от данного зрелища не находится, и я продолжаю пялиться на обнаженного мужчину через щель. Тяжело сглатываю, пустыня Сахара, господствующая во рту, постепенно завладевает горлом. Голодный взгляд скользит по мощным плечам, опускается на поясницу, затем на упругие ягодицы. Мое сердце бешено колотится в груди. Еще немного и оно сломает мне ребра. В ушах начинает звенеть, оглушая и вырывая меня из реальности. Рассматриваю напряженные мужские бедра, икры. Следую за тонкими струйками воды, желая оказаться на их месте. До боли в мышцах хочется прикоснуться к этому соблазнительному телу. Кончиками пальцев. Мало! Руками. Мало! Губами… ммм, да, и еще языком. Хочется исследовать им каждый изгиб, каждый сантиметр охрененного тела. Хочется обнять его сзади и покрывать поцелуями широкую спину.

Господи, Василиса, вали отсюда. Вали! Ноги, идите, что стоите?

«Пожалуйста» - молю мысленно, чувствуя, как пагубно влияет на меня каждая секунда подглядывания.

Но тело меня не слушается. Сейчас я ему не хозяйка. Продолжаю наслаждаться видом безупречного обнаженного мужчины.

Вдруг Герман резко выключает воду, и я быстро прикрываю дверь.

Черт!

Отскакиваю назад, словно ошпаренная, надеюсь, он меня не заметил. Судорожно заправляю передние пряди волос за уши и, скрестив руки на груди, рассекаю по комнате. Слышу, как закрывается дверь с его стороны и облегченно выдыхаю. После такого всплеска адреналина похмелье как рукой сняло.

Теперь надо привести себя в порядок и извиниться за вчерашнее. Не буду же я сидеть в номере до самого отлета. Осторожно вхожу в ванную и громко хлопаю дверью, чтобы Герман понял, что я здесь. В спешке стягиваю платье, трусики с бюстгалтером и заскакиваю в душевую кабинку. Купаюсь, а сама постоянно слежу за его дверью, чтобы успеть прикрыться, если он надумает сюда войти.

Освежившись, укутываюсь в полотенце и, схватив вещи, вбегаю к себе в комнату. Переодеваюсь и направляюсь в номер Германа, но точно не через ванную.

Выхожу в коридор, приближаюсь к его двери, поднимаю руку и замираю. Уместно ли это? И вообще, за что мне стоит извиняться? Из-за того, что я не помню половины вечера стоит хотя бы прощупать почву и по реакции Германа я, возможно, догадаюсь как все прошло. Хотя с его ограниченными эмоциями будет не просто.

Шумно выдыхаю и стучу в дверь.

- Войдите, - слышится знакомый серьезный голос.

Открываю дверь и неуверенно делаю шаг вперед. Герман сидит на кровати с папкой в руках и опирается спиной о высокое изголовье.

- Привет, - произношу тихо и засовываю руки в карманы джинсов.

Нервничаю. Хоть и нахожусь вдалеке, но его мощная энергетика сбивает с ног.