- Аня, постой! - крикнул он мне вослед, но я лишь еще больше ускорилась, словно за мной черти гнались.

Влетела в тронувшийся с места автобус в последний миг, когда двери закрывались, встала у окна и, тяжело дыша, посмотрела в сторону своего дома. Но ни машины, ни Глеба нигде не увидела.

Обиделся и уехал? Ну и пусть идет куда подальше!

Чувствуя, как дрожат коленки, села на свободное место и прислонилась к окну. Адреналин ушел, и снова стало тоскливо.

Что ж я за дура такая? Знала же, что ничем хорошим служебные романы не заканчиваются, и все равно позволила себе увлечься этим гадом!

Рассеянным взглядом я окинула улицу, по которой мы ехали, думая о том, чтобы выйти. Ведь Глеб наверняка теперь будет поджидать меня на работе, а значит, мне туда нельзя. Уволиться могу и так, послав заявление письмом, просто выйдет это дольше и сложней.

Только вот, Глеб не собирался оставлять меня в покое. Едущий рядом с моим окном синий седан сменил знакомый черный джип, и сердце сразу ухнуло вниз. Сидящий за рулем мужчина на миг отвлекся от дороги, и от его взгляда, который он бросил на меня, мурашки по коже побежали. Похоже, он зол, и лучше в его руки мне сейчас не попадаться. Значит, буду ездить по кругу, пока не отстанет.

Но и тут Глеб словно мои мысли прочел. Когда автобус подъехал к нужной остановке, и я осталась сидеть на месте, мужчина влетел внутрь, расталкивая и пугая пассажиров.

- Нам надо поговорить! - сердито заявил он, хватая меня за руку и дергая на себя, заставляя подняться на ноги.

Мне стало стыдно перед окружающими, и я, не сопротивляясь, позволила вывести себя наружу. Даже до музея, куда Глеб потащил меня, дошла с ним без пререканий. Ведь мне туда, так или иначе, но надо.

Остановившись возле входа, мужчина встал у стены и скрестил на груди руки. Его пальто было расстегнуто, и полы колыхались на холодном осеннем ветру, от которого даже мне, одетой тепло, стало зябко. Но мужчина будто не замечал его, сверля меня злым взглядом.

- И долго ты собираешься от меня бегать? - поинтересовался он, явно желая выяснить все здесь и сейчас. - Не хочешь выслушать, что я скажу?

Несмотря на раннее время и пустую улицу мне было не по себе из-за того, что торчим у всех на виду. И выяснять отношения я не желала. Что он вообще может сказать?

- Нет, - равнодушно ответила я, хотя трясло меня не по-детски. - Сейчас напишу заявление, и больше ты меня не увидишь. Ты же этого хотел?

Недовольно сощурив глаза, Глеб подался ко мне, и я невольно отпрянула назад.

- Что за глупости? С чего ты это взяла?

Он что, за дурочку меня принимает?

Не вовремя вспомнилось, как мне хорошо было с ним, и как больно было потом. Губы задрожали, к глазам подступили слезы, и я решила, что мне не нужны его оправдания.

- И правда, с чего, - саркастично заметила я, отворачиваясь от него, чтобы он не увидел, как я плачу. - Наверное, с того, что ты сбежал от меня?

Мужчина выдохнул, и я услышала, как он отступил обратно к стене.

- А ты не думаешь, что у меня на то были причины?

- Какие же? – искоса глянув на него, на автомате спросила я, хоть и не собиралась.

Глеб замялся, и на его лице проступила несвойственная ему нерешительность. Ответа не последовало, и я горько усмехнулась.

- Ясно, - я двинулась к двери, желая поскорей уйти отсюда и забыть про него, как про страшный сон. - Скоро принесу заявление, надеюсь, у тебя хватит совести отпустить меня без отработки?

- Я не подпишу его, - глухо отозвался мужчина за спиной.

Разъярившись, я обернулась, больше не скрывая слез, и его лицо дрогнуло.