– Аська, прекрати издеваться! Признаю, я немного погорячилась... Видно, перенервничала из-за Гули... А мозги-то сама знаешь, как у нас у всех повернуты. Чуть что – детектив! – усмехнулась Матильда. – Ладно, приехали! Надеюсь, завтра все будет в порядке. Да, Аська, я совсем забыла. Илья Михайлович разрешил тебе завтра прийти на репетицию.
– Матильда! Что же ты молчала? Вот здорово!
– Только, Аська, прошу тебя, сиди тихонько-тихонько!
– А что, я обычно ору во все горло? Дебоширю?
– Да ладно тебе, не заедайся! Я просто сказала, а то он, Илья Михайлович, очень не любит, когда в зале посторонние...
– Да успокойся, я умею сидеть на репетициях! Не в первый раз! Мне дед даже разрешает на его занятиях с аккомпаниатором присутствовать, я всегда сижу как мышка! Да и у мамы в театре я сколько раз была...
– Извини, подруга, я впопыхах про это забыла... – Так и быть, извиню!
– И еще просьба – никому про сегодняшнее ни слова! Ну, про мою истерику, ладно?
– Ладно, – согласилась я.
– Да, и вот еще... Если тебе завтра на репетиции что-то не понравится, ты ведь все-таки понимаешь в этом деле, ты мне обязательно скажи!
– Ну, если не понравится... Тогда скажу.
– Ты только постарайся смотреть на меня не как на меня...
– Чего?
– Ну, не как на свою подружку с детского сада, которая, надо же, на сцене выступает, а просто как на артистку, незнакомую артистку. Понимаешь?
– Понимаю, что ж тут не понять!
– Аська, ты смеешься?
– Да почему? С чего ты взяла?
– Мне показалось...
– Когда кажется, креститься надо!
Нет, с Матильдой надо что-то делать, а то она, по-моему, скоро спятит!
Глава IV
ИНОМАРКА И СОСУЛЬКА
Вернувшись домой, я собралась позвонить Мите и Косте, но не тут-то было, едва я открыла дверь, на меня накинулся с упреками папа.
– Аська, у тебя совесть есть? Где ты шляешься? Мы же волнуемся! Вышла с собакой и пропала! Разве так можно? Утром я встал – тебя уже нет, вернулся с работы – тебя еще нет! Что это за манера!
– Папа, но я...
– Ты только и знаешь, что гонять по улицам с Матильдой! А на родного отца тебе плевать!
– Папа, как тебе не стыдно!
– Мне? Мне должно быть стыдно? По-моему, ты что-то перепутала? Это тебя в Париже научили так говорить с отцом?
– Что? – задохнулась я. – Я разве рвалась в Париж? Просила-умоляла, ах, я хочу жить в Париже, да? Это была твоя идея!
– Да! И я не скрываю, что хотел оторвать тебя от этой твоей сыщицкой компании. Но только все это, как видно, напрасно было! – кипятился папа.
Что это с ним? В последний год у него здорово испортился характер.
– Юра, успокойся! – раздался вдруг голос тети Липы. – Ты и сам нервничаешь и девочку попусту нервируешь. Подумаешь, большое дело, загулялась девочка! Ей же там не хватает друзей, в этом твоем Париже, она соскучилась. А тут еще ты на нее нападаешь, хочешь, чтобы она и вовсе от дома отбилась?
– Ах, все вы заодно! – махнул рукой папа и, хлопнув дверью, ушел к себе.
– Аська, ты небось голодная? – шепотом спросила тетя Липа.
– Голодная, – призналась я.
– А где ты шастала?
– Да мы с Матильдой...
– С Матильдой? Но она же в это время обычно в театре.
– У них там помреж заболела, ее в больницу увезли.
– Понятно. Ну, как у Мотьки успехи-то?
– Завтра я пойду к ней на репетицию, тогда все вам расскажу...
– Молодчина она, твоя Мотька. Талантливая, трудолюбивая, сиротку вон к себе взяла...
– Тетя Липа, а что с папой?
– Нервничает все... Время нынче такое, нервное. Все теперь такие дерганые стали, не дай Бог! Да и потом... Мама твоя сейчас нарасхват, у нее большой успех, а ему это не нравится. Ревнует, наверное... Вот давеча кто-то маме цветы прислал, подумаешь, большое дело, артисткам всегда цветы присылают, а он так расстроился...