– Подождите! – услышала она голос Норриса. – Дайте ей возможность!..

Но они не дали ей возможности. Сильные пальцы взяли ее за руку, и в кожу вонзилась тонкая игла. Воспоминания замедлили бег.

Затем наступила тишина.

– Так вы помните Майкла Ласкариса?

Картинки в памяти сделались стабильнее, теперь сменяя друг друга в нежном анданте[4].

Эбби усадили в постели. Это все, на что она была способна в своем состоянии. Ее левая рука и плечо были в гипсе, так же как грудь и часть живота. Ей объяснили, что где-то под ним находится пулевое ранение. В вас стреляли, сказали врачи. Это показалось ей абсолютно невероятным. Стреляли в других людей, в жертв. На своей старой работе Эбби повидала достаточно ранений, чтобы понимать: подобное бывает не только в кино или на экране телевизора. Но все равно это происходило не с ней. Вы страдаете, я соболезную.

– Вы помните Майкла?

– Он водил «Порше».

Листок в руке Норриса превратился в папку. Он принялся деловито перелистывать страницы.

– «Порше Тарга», 1968 года выпуска, красная, зарегистрирована в Объединенном королевстве, верно?

Эбби пожала здоровым плечом.

– Была красная.

У нее и в мыслях не было шутить. Разве что чуть-чуть. Однако Норрис явно воспринял ее слова как личное оскорбление. Он резко встал и захлопнул папку.

– Я понимаю, вы в неважном состоянии. Господи, вам повезло, что вы вообще остались в живых! Но вы должны понимать, насколько все серьезно. Кто-то врывается в дом и нападает на двух дипломатов из Европы. Такие вещи нельзя спускать на тормозах.

Он не врывался, подумала Эбби. Он уже был в доме, возле бассейна вместе с Майклом.

– Черногорцы мечутся туда-сюда как ужаленные. Они боятся, что дело вызовет бурю в Брюсселе и это затормозит их прием в Евросоюз. Боятся, что их внесут в списки террористов или что-то в этом роде. На мой взгляд, они, конечно, все сильно преувеличивают. – С этими словами Норрис строго посмотрел на нее, как будто это была ее вина. – Вы не настолько важная персона.

– Спасибо.

– Но мы не спешим поднимать скандал. Нам он тоже ни к чему. Ситуация слишком щекотливая, если говорить честно.

Картинки поплыли чуть быстрее.

– Извините, если доставила вам неприятности.

– Ничего, справимся, – ответил Норрис. Он явно не уловил сарказм в ее словах. – Но нам необходимо знать, что случилось.

– Мне тоже.

Это она тянет время. Были кое-какие фрагменты, которые ожидали, когда их перевернут и внимательно изучат. Она не вполне знала, что при этом выяснится, но понимала, что ей заранее страшно.

– Давайте начнем с Майкла Ласкариса.

В голове всплыл фрагмент из начала их беседы.

– Он не мой муж.

– Теперь мы это знаем. По вашим документам, имеющимся в Лондоне, мы узнали, что вы были замужем. Вас и Майкла нашли вдвоем. Мы сделали предположение. Получается, что мы ошибались.

– То есть я в разводе? – И снова она поняла, что это было ей известно еще до того, как Норрис подтвердил этот факт. Слово «развод» показалось ей правильным и каким-то кислым.

– Майкл Ласкарис упал со скалы, – продолжил Норрис. – Три дня спустя полиция выловила его тело в Которской бухте.

Эбби заставила себя еще немного выпрямиться. Боль острием кинжала пронзила ребра. Эбби поморщилась, однако удержала себя в новой позе.

– Он не упал с утеса. Его сбросили.

– Значит, вы это помните.

– Память начинает возвращаться.

Норрис достал ручку.

– Давайте начнем с самого начала. Это была ваша идея поехать туда?

– Нет, не думаю.

– Майкла?

– Вилла принадлежала его другу.

– Он сказал вам, кто этот друг?

Теперь память возвращалась к ней намного легче.