Но упрямство и злость, которых я от себя вовсе не ожидала, поднялись со дна души.

— Я отомщу! — крикнула я. — Или умру!

Джинн презрительно дернул уголком рта. И надолго замолчал.

Я с волнением прислушивалась к звукам проснувшейся тюрьмы. Потянуло дымком и запахом пригоревшей каши. Интересно, меня хотя бы покормят перед казнью? Желудок тоскливо сжался. Вряд ли кто-то станет тратить провизию на смертницу.

— Герцог Алдон призывает своего раба? — спросил джинн. — Чего он от него хочет?

Неожиданный вопрос, но я почувствовала, что могу зацепиться за эту ниточку. Хотя и не знала, куда она меня приведет.

— Я не знаю. Правда. Я только слышала, что раб перстня — девушка.

Джинн сжал губы и раскрошил в кулаке многострадальную соломинку.

— Я хочу заключить с тобой сделку.

— Сделку? — пробормотала я, совершенно сбитая с толку, не зная, радоваться ли, бояться или это новое коварство.

— Да. Ты соберешь все артефакты, где заключены джинны. О скольких ты знаешь?

Я перечислила все, что смогла вспомнить: медный кувшин в Академии магии, перстень у герцога Алдона, алмазный венец в королевской сокровищнице.

Но невозможно было представить, что я доберусь хотя бы до кувшина, не говоря уже о венце в охраняемой сокровищнице. Это было примерно так же реально, как достать луну с неба: никакой надежды на успех.

— Как это поможет мне отомстить?

Джинн снова усмехнулся краешком губ. Как ему только удается эта насмешливая и одновременно брезгливая ухмылка? «Ты пыль, — говорила она. — Лживое никчемное существо...»

— Я предлагаю нечто лучше, чем месть.

Джинн наклонился ко мне, и я невольно подалась вперед, ловя каждое слово.

— Мертвых не воскресить, — произнес он.

Глаза защипало от слез, я едва удержалась, чтобы не залепить ему пощечину. Он издевался. Снова!

Но джинн еще не закончил.

— И моих сил недостаточно, чтобы повернуть время вспять. Недостаточно сил двух, трех магов. Но если нас будет четверо — все возможно.

Он откачнулся назад и со скучающим видом сложил руки на коленях.

Меня же после этих слов будто молния пронзила. Надежда, яркая, как солнце, заполнила светом черную пустоту, со вчерашнего дня угнездившуюся в душе.

— Нет... — ахнула я.

— Воля твоя.

— Нет! Я не о том! Я просто поверить не могу. Я согласна! Согласна! На все согласна!

— Это еще не все. Ты дашь мне право один раз в день на закате дотрагиваться до тебя так, как я хочу и где хочу.

Необычное условие заставило кожу покрыться мурашками.

— Зачем?

— Считай, что это моя прихоть. Вы так долго испытывали на нас свою власть. Настал мой черед.

— Хочешь подчинять меня? Владеть мной? — выдохнула я, содрогаясь от страшных предчувствий.

Джинн кивнул.

Решусь ли я на такую сделку? Решусь! Я готова пройти через огонь, лишь бы вернуть родителей и любимого брата.

— Я согласна! Все?

— Нет, не все. Когда я выполню свою часть сделки, ты даруешь мне забвение.

— С огромным удовольствием! — ядовито процедила я. — Теперь все?

— Теперь все, — с не меньшей язвительностью в голосе ответил он. — Почти. Ты знаешь, что нужно сделать.

Со скрежетом повернулся ключ в замке, дверь отворилась. В тесную камеру зашли два кряжистых тюремщика, без лишних слов подхватили меня под оба локтя, приподняв в воздух, так что ноги оторвались от земли, и потащили вон.

На джинна они не обратили ни малейшего внимания, наверное, я права: его вижу только я.

— Эй! — заорала я, оглядываясь на негодяя, который и не пытался мне помочь, просто шел следом. — Спаси!

— А ну молчать! — рявкнул тюремщик. — Не рыпайся, самой же легче будет!

Верно, у них тут все годами отработано: смертника без лишних разговоров — а чего с ними беседы вести? — хватали под белы рученьки и волокли на казнь.