Вот же черт из табакерки.

– Вера Владимировна, добрый вечер. Рад видеть Вас сегодня вновь, – произносит он с улыбкой, будто нашел именно того, кого искал, и следом протягивает руку Михайлову.

Ожидаю сухого ничего незначащего приветствия, но мужчины удивляют. Здороваются как старые приятели, умудряясь при этом переброситься взаимными подколками.

Неверяще хлопаю ресницами, переводя взгляд с одного на другого.

То, что они знакомы, и не шапочно, можно уже не уточнять. Слишком добродушные ухмылки у обоих на лицах, да и позы расслабленные. Однако, неожиданно.

Ладно, мой сослуживец. Дима со всеми на короткой ноге. К его поведению я привыкла.

Но Арский?

Он же человек настроения, которого никогда заранее нельзя просчитать. То ледяной айсберг с язвительными репликами, парой вопросов заставляющий нервничать даже самых лучших профессионалов и держаться от него подальше. То душка-обаяшка с широкой белоснежной улыбкой, что настораживает окружающих еще больше. Меня так точно. И при любом раскладе этот мужчина соблюдает дистанцию. По крайней мере, так было до сегодняшнего дня всегда.

– Прекрасно выглядите, госпожа Орлова, – обращается он вновь ко мне. Медленно скользит взглядом с головы до туфель и обратно возвращается к глазам. – Платье Вам гораздо больше подходит…

Краснеть не собираюсь. Но его комментарий, который специально повисает в воздухе недосказанным, прямым тексом намекает на утреннюю встречу в лифте.

Вот же язва злопамятная.

– Надеюсь, в этот раз Вы меня обнюхивать не станете? – выпаливаю и отступаю на шаг, игнорируя Михайлова, взирающего на нас с немым изумлением.

Ничего страшного. Не в курсе же всего ему быть.

– В этом нет необходимости, Вера Владимировна. Ваши духи, если не ошибаюсь «Trussardi My Name», я давно запомнил. Вы им уже несколько лет не изменяете, – пожимает плечом.

Сказать, что он меня шокирует?

Так и есть. Подтверждаю: шокирует.

Стою и хлопаю глазами, поражаясь его умению подмечать детали, запоминать и делать выводы. Он – не человек, компьютер.

– Недавно сюда пришли? – обращается он уже к Дмитрию как ни в чем не бывало. – Смотрю, у вас даже напитков еще нет.

– Так и Вы, Виктор Алексеевич, заполненными руками не блещете. Тоже все бегом и бегом? – хмыкаю, демонстративно опуская взгляд на его ладони.

Вспоминать о столкновении, произошедшем не далее, чем пять минут назад, не собираюсь. Хотя все же стоит порадоваться отсутствию у него бокала. Иначе еще одна жидкость в этот бесконечный день оказалась бы на мне.

– Отличная идея, ребята, – Михайлов умело делает вид, что всё в порядке, и широко улыбается, глядя на нас по очереди. – Вить, приглядишь за Верочкой? Я быстренько к бару метнусь и организую всё по высшему уровню. Даме – игристое, джентльменам – чуть покрепче, – «как любим» – эту часть он не произносит, но почему-то мне кажется, что она была бы вполне уместна.

– Без проблем, – Арский успевает ответить первым, и, чтобы не выглядеть глупо, я просто киваю.

Ну не сожрет же он меня прилюдно?

А так, постоим, помолчим или поговорим, а я между делом Игнатова поищу. Где-то же тут должен находиться пропащий жених? Тем более торжественная часть вот-вот начнется.

Будто вторя моим мыслям, музыка, звучащая в разных концах зала, приглушается, оставаясь лишь фоном, а на небольшое возвышение в центре, созданное искусственно, которое я прежде не замечала из-за плотной толпы, поднимается молодой человек с микрофоном в руках. Хорошо поставленным голосом он приветствует всех гостей и напоминает о причине мероприятия, стягивая на себя внимание.