— Зачем притащили меня сюда? — спросила прямо с порога, разрывая тишину и зависшее между нами напряжение.

Ярый словно задумал некую игру, в которой отвел для меня определенную роль. И теперь ожидает, как ее исполню — провалю или выступлю, как требуется.

Улыбнулся, хорошо у него получилось. Камера его любит, на интервью он всегда удачно получается и улыбаться умеет. Публичный человек знает, как себя подать.

И очень богатый, владелец крупного холдинга с разными направлениями бизнеса. И со связями самыми разнообразными, но меня не остановило, когда с ним судилась.

— Ты упала в обморок прямо на улице. Надо было оставить тебя там? — усмехнулся он. А взгляд жадный, ожидающий, холодный.

В верности ответа не откажешь. Формально Ярый все сделал правильно — оказал мне помощь.

— Ты можешь уйти, когда заблагорассудится, твоя машина за воротами. За замену колес не благодари. Мелочь! — добавил, как само собой разумеющееся. А взгляд требовательный, ожидает моей реакции.

И не собралась его благодарить, много чести. Помощи у него не спросила, непременно справилась бы как-нибудь сама. Не такой важный вопрос.

— Но? — с вызовом сказала ему, не спеша проходить в кабинет.

— Да ты присядь, в ногах правды нет, — пригласил расположиться в красивом гостевом кресле.

Подошла и села, не желая спорить в такой мелочи. И снова требовательно посмотрела на Ярого, ничего хорошего не ожидая.

Сердце тревожно билось, переживания перешли в волнение. Как иначе, когда находишься на территории врага? Интересно, сколько трупов у него в саду закопано?

— Ты же видела детей, верно? — начал он, пристально на меня глядя. Ощущение, словно рентгеном просвечивает, прямо до костей пробирает.

К детям невольно испытываю острое чувство жалости. Словно они дорогие куклы, купленные, чтобы поставить на витрину и показывать гостям. Часть коллекции успешного мужчины, придающая ему значимость.

Что мешало ему создать полноценную семью? Неужели не мог найти достойную женщину? Не пожелал? Решил не тратить время?

— И? — сказала, не выдавая эмоций.

В наших взглядах противостояние, никто не собирается уступать. Но Ярый уверен, что победа будет за ним. Видно по легкой улыбке, полной превосходства.

— Ты меня обвиняла, что лишил возможности иметь семью. Хочу компенсировать, дать тебе другую, — сказал он. Откинулся в кресле, сцепив пальцы в замок, и продолжил. — Ситуация между нами меня не отпускает, твои слова тоже. Ты получишь, что желала. Я дам тебе это.

— Олега дадите? Из земли выроете и воскресите? — заявила мрачно, чувствуя, как все больше охватывает злостью.

Или здоровье вернет? То, что сломано, и теперь постоянно напоминает о случившемся, исправит?

Была себе женщина со средним здоровьем и мужем, а стала развалина на поддерживающем лечении, никому не нужная. Кому навязывать такое спорное добро? Проблемное!

— Не ерничай, ты прекрасно меня поняла! — ответил Ярый раздраженно, разом подобравшись.

А дальше его слова, как соль в открытую рану, больно и не нужно.

— Сколько у тебя не было мужчины? Можешь не отвечать, я знаю, — сказал с вызовом. — Естественная потребность, от которой не уйти. Здесь все просто и понятно, что тебе нужно.

Злость внутри пылала, как сильный пожар. Слушать его было невыносимо. Но важное отметила, о чем уже догадывалась — моя жизнь у него под колпаком. Он за мною следит.

Зачем? Вопрос пустой — достоверно ответить некому. А от вмешательства в свою жизнь было очень неприятно.

Это была не ненависть к Ярому, а злость, что он не испарился с поверхности этой планеты.