Я уже давно научилась и привыкла быть незаметной (спасибо мастеру Ли), и обычно мне легко удавалось ускользнуть из дома, но сегодня – бесполезно. Бабка Валя уже засекла и жёстко пресекла мою попытку сбежать, и теперь вся надежда на то, что старуха сама меня за что-нибудь выгонит. Я с тихим вздохом придвигаю свой стул к праздничному столу и мысленно себя успокаиваю: «Не осуждай, не злись и не завидуй!»

Трындец!.. Да чему тут можно завидовать? Бабке к земле пора привыкать, а она прыгает, как девочка – аж стёкла в окнах подрагивают. А ведь ей стукнуло – страшно сказать! Я вот думаю, что двадцать пять лет – это крайний предел для праздника. А что? Молодость уже прошла, жизнь ползёт к закату – чего тут праздновать?! Да нормальный человек постесняется лишний раз напоминать о своём печальном возрасте.

Но так ведь то нормальные… а Бабка Валя, хоть с виду и обыкновенная (только чересчур толстая), но мозги у неё сбоят очень сильно. Даже ещё сильнее, чем я думала раньше. И далеко ходить не надо – достаточно оглядеть гостиную. Повсюду, как на поминках, горят свечи. И не какие-то там резные и красивые, а самые обычные – толстые и унылые. По мне, так для её днюхи – самое оно, но бабка говорит, что это очень торжественно. А на самом деле мы все знаем, что дело в другом…

Ещё пару лет назад перед Новым годом бабка всерьёз рассчитывала на конец света – это на тот самый конец, с которым всех намахнули индейцы майя. И когда менее запасливые киевляне опомнились и накануне апокалипсиса всё же решили прикупить по паре свечей (ну, мало ли – а вдруг!), а уже всё – свечей в магазинах не было вообще! А также гречки и спичек. Почти всё скупила наша бабка Валя и забила этим добром летний домик. Трындец! Эта полоумная даже ковчег приготовила – дедову старую лодку заранее надула. Не знаю, куда она собиралась плыть на ней с целой тонной свечей, но нервы тогда всем домочадцам потрепала.

Отправляться с бабкой в плавание в тот день согласилась только запуганная ею Стешка. Мама, правда, тоже очень нервничала – прежде всего потому что к Новому году купила красивое платье и очень волновалась, что оно не пригодится, а потому сильно доставала папу. Но папа сочувственно развёл руками и свалил в виртуальное пространство (к слову, он постоянно там живёт). Как на конец света отреагировали наши рыжие близнецы, я уже и не помню, но лично мне было смешно. Ли сразу сказал, что это полный бред, и я ему безоговорочно поверила – Ли знает всё!

– Икорочка! – торжественно провозгласила бабка Валя, водрузив на стол тарелку с шестью бутербродами.

А нас здесь семеро, между прочим. Это бабка о себе, что ли, забыла или свой ломоть по пути к столу схомячила? Чёрную икру я ни разу не пробовала и даже не нюхала, поэтому первая протянула руку к блюду и схватила бутерброд. У бедной именинницы так перекосило физиономию, что я уж подумала – сейчас она отгрызёт мою наглую конечность вместе с угощением.

– Руки помыла? – рявкнула бабка, но вместо меня ответила Алекс:

– Что за вопрос, бабуль?.. Айка всегда моет руки, – и, покосившись на своего рыжего братца, ехидно добавила: – в отличие от некоторых.

– Не хрюкай, свинья! – не остался в долгу Алекс Второй, и они, как обычно, сцепились.

– Ну что, довольна? – зло прошипела бабка, глядя мне в глаза.

Я могла бы сказать правду – что мне всё равно, но я привычно промолчала и опустила голодный взгляд на бутерброд.

– Айя, ты же не ешь икру, – прозвучал укоризненный голос мамы.

Трындец! А что, других тем для обсуждения нет? Вот откуда ей знать, что я не ем икру, если мне самой ещё об этом неизвестно.