Прикатимся сейчас к какому-нибудь мосту в качестве показательной порки, а убежать я не смогу. Совсем уже не знаю, что у сидящего рядом со мной человека в голове.

— Тебе все еще холодно, фея, или на этот раз ты трясешься уже от страха? — хмыкает Мирон, на пару секунд скосив взгляд в мою сторону.

— Прохладно, — увиливаю от правды. — Так куда?

— Не доверяешь мне?

— А у меня есть основания доверять?

— Расслабь попку, кроха. Я всего лишь хочу тебя накормить. Ну и сам примазаться за компанию, с утра не жрал со всеми этими квартирами.

— Зачем ты смотришь квартиры в Питере? — я ерзаю на сиденье и на самом деле не понимаю, какой ответ хочу услышать.

Мирон хочет снять для кого-то квартиры? Купить? Для…для девушки? Ведь я точно знаю, что сам он живет в Москве.

— Для себя. Устал я от официальной столицы нашей родины, в Питере как-то поспокойнее. И недвижка всегда была неплохим вложением денег, тот боров из сауны хорошо отвалил мне за работу, опустошу заначку и в путь. Увереннее себя чувствуешь, когда у тебя есть свой угол.

Он присматривает квартиру для себя? Правда для себя, мне не послышалось?..

— У меня есть своя комната. Съемная только… — говорю невпопад.

— Тебе тогда в содержанки надо было метить, а не в «сопровождение». Папики иногда покупают квартиры своим девочкам.

Я тут же сникаю. Последняя фраза Мирона прозвучала настолько обидно, что у меня начинают дрожать ресницы из-за подступивших слез.

Отворачиваюсь к окну и пытаюсь разглядеть что-то помимо бьющего в глаза света уличных фонарей.

— Динь, я пошутил. Вышло, видимо, очень дерьмово. Прости, малыш, я иногда не контролирую свой язык. Особенно когда рядом такие красивые маленькие леди.

У меня не получается отреагировать спокойно, когда Мирон осторожно сжимает мою ладонь. Я вздрагиваю и бьюсь виском о стекло, потому что уже успела прислониться головой к нему.

— Девочка-беда, — резюмируют сбоку, но руку так и не отпускают.

Тормозит Мирон около автомобильной станции для заказа прямо из машины. Он называет несколько позиций из меню, потом смотрит на меня и, натыкаясь на все еще обиженную из-за неосторожных слов моську, добавляет еду для меня по своему вкусу.

Заказ нам отдают минут через пятнадцать, я сразу присасываюсь к трубочке, выглядывающей из стакана с молочным ванильным коктейлем, и облизываю губы, довольно жмурясь от сладости во рту.

И очень вкусно, и в горле теперь не так сухо.

— А теперь куда? — спрашиваю, украдкой сверившись с навигатором.

Синий кружочек со стрелочкой на карте движется в противоположную от моего дома сторону.

— Смотрела когда-нибудь фильмы под открытым небом? — ошарашивает внезапным вопросом.

— А на балконе считается?

— Нет, — выдыхает в усмешке.

— Тогда не смотрела. Мы едем в такое место?

— Ты невероятно догадливая малышка, Динь-Динь.

Уже совсем скоро Мирон паркуется на свободном месте, выходит из машины и возвращается уже с теплым пледом для меня. Скинув обувь, я залезаю с ногами на сиденье и принимаюсь потрошить бумажные большие пакеты, из которых так умопомрачительно пахнет, что даже высокая калорийность всего этого праздника сейчас не имеет никакого значения.

Здесь, наверное, мой двухдневный рацион.

— У нас здесь двойная порция влажных салфеток. Специально для тебя брал, — посмеивается Мирон надо мной, когда у меня из рук нечаянно вылетает этикетка от соуса и прилепляется на приборную панель, тем самым пачкая салон взятой в аренду машины.

— Это получилось случайно… — мямлю, покраснев до кончиков пальцев.

— Боюсь представить, что было бы, устрой ты намеренный саботаж.