- Плачет? – Михаил Владимирович повернулся к мужчине.

- Угу, сам сначала не поверил. Потом по камере посмотрел. Точно! Сидит на подоконнике и ревёт.

- И чего плачет?

- Не знаю, Миша, - Лебедев неуютно повёл плечами. - Говорю же, странная она. Не в смысле мошенница или воровка. Таких я за версту чую… Но - ты заметил? - Лина не реагирует на тебя и твою власть, на богатый дом и снующих туда-сюда слуг! Словно для неё это в порядке вещей!

-… И у неё в той, прошлой жизни всё это было?

- Может, и было. Девчонка-то вылизанная, холёная, трудом не изморенная, - безопасник перевёл взгляд на девушку за окном.

- Чего же тогда она сбежала от хорошей жизни?

- Откуда мне знать? Были мысли, что бывший муж - мудак. Тогда чего плачет? Радоваться надо, что вырвалась!

- А может у неё там дети? – предположил Серганов.

- Думаешь, она оставила бы своего ребёнка?

- А если заставили? Отобрали? – Михаил Владимирович озадаченно нахмурился.

- Тогда зачем ей сбегать? Имя менять, чтобы не нашли? Наоборот, рядом должна быть! – тут же возразил Денис.

Они ещё некоторое время наблюдали за девушками. Лина что-то показывала Сашке, говорила, а та смеялась, прикрывая рот ладошкой. Не раз битые жизнью, мужчины не верили в человеческую доброту и бескорыстие. Им проще было думать, что у рыжеволосой девушки есть свои тайные цели, чем то, что она искренне хочет помочь. Так не бывает!..

Серганов очнулся от своих мыслей, когда тлеющая сигарета обожгла пальцы. Тихо чертыхнулся.

- Кстати, документы готовы! – между делом доложил Лебедев.

- Что ж… пойдём порадуем девочек.

Мужчины спустились вниз, разговаривая о текущих делах, и услышали звонкие голоса.  Девушки как раз вернулись в дом. Лина ловко вкатила кресло в холл. А Саша в это время успокаивала свою сиделку.

- Ниночка Васильевна, не накручивайте себя! Никто не собирается прогонять вас! Мы просто с Линой хотели посекретничать!

Женщина виновато поглядывала на своего работодателя. Серганов взмахом руки велел ей идти вниз, где находились другие слуги.

- Ступайте, Нина Васильевна. После обеда вас позовут, - он повернулся к дочери. – Как погуляли?

- На улице так жарко! – Саша обмахивалась тонкими руками.

Оборотница помалкивала. Она легче переносила земную духоту. На Гебе лето было горячее.

- А ты, Лина? Как твоё настроение?

Девушка настороженно посмотрела на мужчину. Он впервые к ней обратился после случившегося ночью в подвале. За завтраком Серганов не сказал гостье и пары фраз. Оборотница растянула губы в вежливой улыбке.

- Всё хорошо, дядя Миша. Саша права: на улице очень душно.

- И парит! – добавила подруга.

- Это к грозе, - предрёк Лебедев.

- Но мы аппетит нагуляли, - улыбнулась Сашка, поглаживая впалый живот.

У Серганова дрогнули уголки губ.

- Тогда мойте руки и в столовую. Пора обедать.

Лина хмыкнула. В чём-то Михаил Владимирович был похож на её дядю. Тот тоже настаивал на совместных трапезах, полагая, что это укрепляет родственные связи.  

Во время обеда мужчина заметил, глядя на дочь:

- Ты сегодня рано закончила процедуры.

- Да, я постаралась, - Саша переглянулась с подругой. – Хотела показать Лине парк.

Сергановы посмотрели на молчаливую девушку. Та отложила ложку и вежливо заметила:

- У вас красивый парк. Всё очень удачно спланировано!.. Я не ожидала увидеть такое бережное отношение к традициям.

Саша пояснила отцу:

- Я показала Лине вишню, которую ты посадил, когда я родилась.

- Ностальгирую порой, - Михаил Владимирович понимающе кивнул и протянул оборотнице маленькую тонкую книжечку: - А у меня подарок для тебя, Лина.