Но начинается всё с идеи.

Она приходит из ниоткуда. И сразу в сердце. И это в чистом виде работа вдохновения.

Несмотря на то что в нашей системе ценностей киносценарий не является самостоятельным литературным произведением, «муки творчества» при работе над созданием текста абсолютно такие же, как и при написании, скажем, какого-нибудь толстого романа: осмысление общей концепции, работа по сбору материала, сотворение персонажей, проработка сюжетных линий, мизансцен и диалогов, напластование смыслов… – сомнения, бессонница, радость нежданных открытий, созвоны с соавтором в любое время дня и ночи… – но главное – вдохновение. Не только идея, но и сам процесс построения текста должны быть инспирированы свыше – и не с продюсерских заоблачных высот, не из администрации президента и даже не из кабинетов всемогущего Госдепа – «когда б вы знали, из какого сора…» – из сфер иных приходят эти звуки. И надо их уметь ловить, настраиваться, прислушиваться уединённо, отвечать на вызов, облекать в слова. Это называется – получить «права демиурга». Есть коннект, есть эффект. Иначе не стоит и пытаться.

Надо отдать должное Звягинцеву – он умеет слышать. Умеет ждать. Позволяет «помучиться» от души, потрудиться вволю. Это крайне редкое свойство для кинорежиссёра. И это касается не только писательского труда. Все цеха, все Творцы наделены свободой творческого действия (в рамках замысла, конечно). В этом залог успешного движения, смысл соавторства, суть коллективной работы, без которой настоящего кино не бывает. Как сказал однажды Константин Лавроненко: «Вот оно, настоящее кино!»

Банально сравнивать режиссёра с дирижёром, а творческую группу с оркестром. Но не так банально, когда дирижёр, помимо прочего, ещё и композитор, ибо в этом случае он не только, что называется, одухотворяет партитуру новыми смыслами, но и практически воспроизводит себя. Я счастлив, мне повезло быть соавтором этой музыки, этой симфонии световых пятен, проецируемых на экран.

И хотя наши киносценарии не предназначены для чтения публикой, в их публикации, несомненно, есть толк.

Эффект наблюдателя

Текст сценария возвращает нас в то время, когда фильма ещё не было. Погружаясь в этот момент, хочется увидеть не только окончательную редакцию, которая легла в основу киноленты, но и как менялся этот текст, что думал режиссёр в начале пути, с чем соглашался, а что исправлял. Совместная работа сценариста и режиссёра всегда остаётся за кадром. А ведь эти моменты невероятно интересны.

Работая над книгой и размышляя над её композицией, мы поняли, что нам самим хочется увидеть, как рождались фильмы Звягинцева. Идея «заметок на полях» показалась удачной. Дело оставалось за малым – узнать, как же всё было. Мы могли попросить комментарии у Андрея и Олега. Но тогда на выходе получили бы воспоминания, идущие из дня сегодняшнего, и не факт, что точные – скорее интерпретации. Это же не байки со съёмок вспоминать – здесь всё сложнее, да и воды сколько утекло. Важно было собрать заметки именно того времени, когда фильма ещё не существовало. Зафиксировать момент рождения произведения из вихря идей и образов.