Ребята отпустили кошку. Она свалилась с камня и, подёргиваясь, лежала в пыли. Её движения напоминали предсмертную агонию. Она забрызгивала кровью босые ноги ребят, иногда касаясь их, но помогать ей никто не собирался. Майя отчётливо слышала тихое хихиканье Сопли.

Ваня вытер кровь с топора подолом своей рубахи и изо всех сил пнул кошку в живот. Та снова завизжала, но уже гораздо слабее. Силы покидали её. Кое-как она поднялась с земли, но тут же завалилась набок. Дуня и Катька расступились. С трудом удерживая равновесие, кошка прошла мимо них, оставляя за собой кровавый след. Кое-как животное доковыляло до бурелома и скрылось за ним.

– Теперь ты больше не сможешь творить зло, – произнёс Ваня вслед кошке.

Русик отпустил Майю. Она с ужасом посмотрела на ребят.

Дуня подмигнула ей и улыбнулась.

– Ты в безопасности. Можешь не благодарить.

– Алтари больше тебе не навредят, – добавила Катька.

Майя ощутила внутри мощный толчок. Алтари?.. Откуда они знали про алтари?! Не помня себя, она сорвалась с места и побежала домой.

Майя тихо вошла и прикрыла за собой дверь. Нарушая вязкую тишину, она позвала бабушку. И, кажется, услышала, как Шура сопит в своей комнате. На душе сразу полегчало, а дом перестал быть зловещим и отталкивающим. Майя приблизилась к комнате Шуры, и вдруг ощутила, что нога ступила во что-то мокрое. Приглядевшись, Майя увидела несколько лужиц, ведущих прямо к двери. Это была кровь.

Отпрыгнув в сторону как ошпаренная, Майя влетела в свою комнату и захлопнула дверь. Бросилась к столу и придвинула его к двери. Хотя вряд ли это сможет остановить ведьму. Майя не понимала, что пугало её больше: что ведьмы существуют или что её бабушка, истекая кровью, лежит за стенкой. Ребята сказали, что отрубленная кисть помешает Шуре колдовать, но Майе верилось в это с трудом. Она просидела у противоположной от входа стены всю ночь и задремала лишь на рассвете.

Разбудил её громкий звон посуды и причитания двоюродной бабушки. Голова жутко болела. Майя поднялась с пола, подошла к двери, чуть сдвинула стол и выглянула в щель. Бабка Шура сидела за столом, спиной к Майе, и старательно что-то делала.

Рано или поздно выйти придётся, отсюда некуда бежать. Может, если бабушка не вредила Майе раньше, то не будет вредить и сейчас. Она аккуратно отодвинула стол и протиснулась в дверь. Прошла мимо шкафа и застыла у стола. Бабка Шура подняла взгляд и устало улыбнулась.

– Ну ты и соня…

Майя молчала. Первое, что бросилось ей в глаза, – бабушкины руки были целы. Второе – на руках у неё лежала, тяжело дыша, чёрная кошка. На столе стояли баночки с какими-то мазями и травами. Шура перебинтовала кошке лапу и теперь бережно отпаивала её молоком.

– Это… это что? – тихо спросила Майя.

– Это? Это Ночка, кошка местная. Её тут всё знают, подкармливают. Порубили, ироды… Но, глядишь, оклемается.

Майя перевела взгляд с кошки на бабушку.

– Ну, а ты? Где ты вчера ночью была?

Шура сипло засмеялась.

– Так на собрании сельсовета! Я што ж, не сказала тебе? Садовая голова! Мы там обсуждали всякое, засиделись.

Майя чуть не спросила: «И ты что, не ведьма?» Но вовремя сдержалась. Похоже, не там ребята ведьму искали. А всё эти алтари, обряды странные… Наверное, это для безопасности, для защиты!

Майя сорвалась с места и побежала прочь из дома. Надо было срочно предупредить новых знакомых.

– Малахольная! – крикнула Шура ей вслед. – Ты куда?!

– Я скоро!

Бабка Шура плюнула в пустоту и продолжила отпаивать кошку. А потом хлопнула себя по лбу, будто вспомнив что-то важное.