Это были весьма общие, но совершенно необходимые рассуждения, чтобы в дальнейшем у читателя не возникали недоуменные вопросы. И еще о чем хотелось бы сказать. Мы прибыли на Балхашский полигон по приглашению командования полигона и властей города Приозерска на торжественные мероприятия, посвященные юбилею первого перехвата баллистической ракеты. Об этом говорилось выше. Полигон и город блестяще подготовились к мероприятиям. Удивительные по своей теплоте и душевности встречи участников событий тех лет, незабываемые мгновения общения. А сколько прозвучало новых стихов, посвященных этому событию, из уст самих авторов! Одним из них был мой постоянный спарринг-партнер по системе «А» Юлий Цуков. В 60-е годы мы с ним, оба капитаны, работали главными инженерами: он – на 2-й площадке, я – на 1-й. За четыре года нашего взаимодействия мы достаточно хорошо узнали друг друга. Юлий – подвижный, динамичный офицер, классный специалист и блестящий инженер-испытатель. В тот день он предстал в образе полковника, дипломированного ученого одного из военных институтов. И, самое удивительное, он вырос на полигонной тематике в хорошего поэта. На вечере встречи он читал много прекрасных стихов, и они бальзамом ложились на наши души. Эта встреча оставила в каждом из нас короткий, но глубокий след. Расходились поздно, прощаться не хотелось. Вот тогда начальник полигона предложил желающим утром проехать по маршрутам, освоенным много лет назад в бытность нашей службы на полигоне. Транспорт он гарантировал. Без малейших колебаний мы дружно согласились. Итак, до утра.

Начальник полигона оказался человеком дела и хозяином своего слова. Ровно в семь часов утра у гостиницы «Люкс» стоял новенький автобус марки ПАЗ с офицером – старшим по автобусу. Желающих проехать по некогда накатанному маршруту оказалось человек восемь. Мы быстро разместились, выбрав по собственным соображениям самые удобные места в салоне. На улице было довольно холодно, а в автобусе тепло и уютно. Со сна говорить не хотелось, поэтому все пассажиры дремали, продолжая добирать недосып.

Стоило мне только прикрыть глаза, как отчетливо всплыла картина сорокалетней давности. Тот же маршрут, тоже автобус, те же пассажиры. Правда, автобус был не столь комфортабельный – тогда был видавший виды зеленый АП-4. Так же шустро погрузились, старший скомандовал, и автобус с грохотом помчал нас за сто пятьдесят километров в безжизненную и непригодную для жизни степь, вернее пустыню.

Как сейчас помню: настроение было препаршивое, общаться ни с кем не хотелось, да я и не знал ни одного пассажира в автобусе. Прослужив до полигона два года в радиотехническом полку, который нес постоянное боевое дежурство, войдя полноправным членом в воинский коллектив, было обидно потерять все это одномоментно и ради чего? Эти мысли терзали душу всю дорогу, пока зеленый трудяга, как бы извиняясь перед пассажирами за доставляемые неудобства, упорно двигался в нужном направлении. Через три часа прибыли на первую площадку разбитые и раздосадованные. Первым желанием было с ходу положить начальству рапорт на стол, но гамма свалившихся за прошедшие сутки ощущений, помноженная на дорожные пытки и усталость, сделали свое дело. Никакого рапорта класть, конечно же, не стал, с трудом устроился в гостинице и … заснул мертвецким сном, не обращая внимания на возможное соседство с фалангами, скорпионами и прочей нечистью.

На следующее утро, не дав как следует прийти в себя, нам предложили ознакомиться с техникой, на которой предстоит, по всей видимости, много лет работать. До технологического сооружения было около сотни метров, преодолевая которые, мы успели узнать, что это мощный радиолокатор, решающий специальные задачи. О том, какие задачи решает это чудо радиолокационной техники, не было сказано ни слова. И вообще, мы обратили внимание на то, что офицеры части, с которыми мимолетно приходилось встречаться, постоянно уклоняются от ответов на прямо поставленные вопросы. Во всех обращениях к нам чувствовалась какая-то недосказанность, что-то явно было за скобками. Но времени на анализ и оценку ситуации у нас не было, да и особого желания, если честно сказать, тоже.