Из угла, где спрятался главарь, донёсся судорожный всхлип:

– Не приведи господи!

Клык от души хохочет. Я решаю и ему подпортить настроение. Подхожу, наклоняюсь к нему и шепчу:

– А ты тоже ничего! – в глазах Клыка заплескалось удивление.

– Успокойся, Клык, это она так шутит, – пытается вывести подчинённого из-под моего влияния главарь.

– И ничего я не шучу. У меня вообще нет чувства юмора, к вашему сведению. А Клычок очень даже симпатичный. Вам просто завидно, что я оценила его по заслугам.

Доброе слово и кошке приятно. Клык, видимо, вообще никогда не слышал комплиментов в свой адрес. Он расплылся в идиотской улыбке. Мне даже стало его жалко.

Из-за нашей перепалки не услышали, как кто-то подъехал к домику. Дверь отворилась, и мы уставились на вошедшего.

Мы замолкаем как по команде. Смотрим на вошедших. В шубах и шапках, щедро присыпанных снегом, они похожи на снеговиков.

Отряхиваются и поворачиваются. У меня округляются глаза. Я открываю рот, чтобы спросить, но натыкаюсь на равнодушный взгляд.

Меня не узнали или сделали вид, что не узнали? В любом случае язычок нужно прикусить.

– Чёртов снег. Сколько ещё тащиться до границы? Товар нежный, может отморозить всё, – спрашивает главный.

Так вот кого они ждали. Контрабандисты.

– Те, кто его покупают, ценят только содержимое, – ржёт Клык.

Сплошные ребусы. Меня это раздражает.

– Её тоже с собой забираем? – спрашивает тот, кто постарше из вновь прибывших.

– Нет, она будет ждать здесь, как и вы оба, – говорит главарь. – Дальше караван поведём мы. Нас знают и вопросов не возникнет.

Я не знаю, радоваться или огорчаться. Только наладила контакт, теперь опять всё по новой.

Клык с главарём уходят в ночь. Я остаюсь в растерянности. Новые мои тюремщики не предпринимают попыток наладить контакт.

Я опять проворачиваю трюк с туалетом. И на сей раз со мной идёт тоже самый молодой.

Мы выходим за дверь. Он ведёт меня за угол избушки.

– Здравствуй, Роза!

– И тебе не хворать, Вальтер. Уж кого-кого, а тебя не ожидала здесь увидеть.

– Я тебя тоже. Очень удивился. Как ты тут оказалась?

– А сам не догадываешься?

– Папины проделки, – уверенно говорит брат.

– Именно. Только не говори, что ты не знал, что он продал меня Вайлю? – напираю я на брата.

– Хорошо, не скажу, но я действительно не знал.

– Ты как здесь оказался? – меня волнует этот вопрос. Как мой брат оказался среди людей Вайля.

Вальтер усмехается:

– По работе, сестрёнка, по работе. Я работаю на Вайля.

– Какая ирония судьбы, – горько улыбаюсь я.

Жаль мне своего запутавшегося брата. Я не испытывала к нему никаких чувств, кроме жалости. Может, ему тоже пришлось выживать, как и мне.

Мы заходим в домик.

– Чего так долго? – спрашивает старший.

– Естественные потребности организма, – развожу я руками. – Посвятить в подробности?

– Рот захлопни, не тебя спрашиваю.

Этот тип сразу очертил рамки, за которые мне чревато выходить. Я лучше помолчу, целее буду.

– Отдыхаем. Девчонку свяжи. Выдвигаемся в три часа ночи.

Вальтер связывает мне руки. Некрепко, но я не буду убегать. Куда бежать в зимнем лесу?

Я не разделяю теории, что побег единственное средство. Люди везде живут. А побеги лучше устраивать летом. В крайнем случае весной. Но зимой фигушки! Буду ждать освобождения.

Что-то запаздывают мои освободители. Джейкоб мог бы и отыскать меня, раз с Артуром связи нет. Я дремлю.

– Роза!

Что? Где? Я подрываюсь и озираюсь по сторонам. Темно. Все спят. Прислушиваюсь. Вроде всё тихо.

Неодолимо тянет в сон.

– Роза! – опять слышу этот же самый голос.

Что спросонья только не пригрезится. Голос Артура. Я его даже во сне слышу.