Только Тахир сгреб меня неожиданно в объятья и прижал к себе:

— Жаль, что они оба не знают, как это может быть хорошо.

— Узнают. Он не сможет ее отпустить, — прошептала я, зарываясь пальцами в его волосы.

— Ты права — не отпустит.

А одним вечером я попросила Тахира не приезжать. Было уже слишком поздно, я слышала по голосу, что он совсем вымотался бросаться из Подмосковья ко мне и потом утром нестись обратно к детям.

— Не могу без тебя, — упрямо выдохнул он в трубку.

— Останься, выспись, пожалуйста, — просила я, хотя у самой все застывало внутри от мысли, что он сегодня не приедет. — Тем более вам завтра ехать в опеку.

У детей Тахира все было несладко. Муж Карины досаждал ей и угрожал отобрать дочь, Эльдар метался между зверем и наковальней, отказываясь признаваться и рисковать Кариной. И я теперь хорошо его понимала. Мне тоже было невыносимо подвергать риску Тахира. Путь лучше выспится перед тяжелым днем, побудет с дочерью Карины и побегает там по лесу.

— Завтра увидимся, ладно? Тем более все же у вас должно быть хорошо. Ты говорил, вопрос решенный.

— Да, — вздохнул он. — Должно быть хорошо.

— Ну что с тобой? — насторожилась я. — Так устал?

— Скорее всего, — прозвучало бесцветно.

— Ты же говорил, что все закончится. Завтра приедешь.

— Постараюсь пораньше, — подтвердил он, а мое сердце скакнуло от глупой радости.

Не обязательно ведь, что у него получится, но хотелось верить.

***

Я не спал эту ночь. Крутил видеозаписи Гены туда-сюда в своем подвале, выискивая зацепки на абсолютно гладкой поверхности. В доме спать было невозможно — детки устроили себе медовый месяц со всеми вытекающими.

Все мысли были о том, какими непреодолимыми становятся ежедневные расстояние между мной и Мариной. И кто-то за всем этим стоит. Вокруг меня постоянно что-то происходит, и меня отбрасывает от Марины все дальше. Сегодня мы вообще не нашли сил встретиться. Но я уже не понимал, где я меньше рискую: оставаясь тут и контролируя жизни Эльдара и Карины или бросая все и возвращаясь к Марине.

Ночь тянулась долго. Видеопленка усыпляла монотонностью.

Та запредельно дорогая машина на ней, о которой говорил Гена, действительно была странной, но не стоило труда выяснить, что у ее собственника на реабилитации находилась жена. Видеть она его не хотела, а вот он ее — очень. И да, я его уже пристрелил. Стечениями обстоятельств он упокоился, получив пулю в затылок из моего пистолета. А со дня нападения на Марину эта машина на записях больше не появлялась.

Другие «подозрительные» личности, на которых указывал Гена, просто работают риелторами в соседнем здании. У них служебные машины, поэтому свои они и бросают черт-те где, периодически забывая в них какие-то документы.

Про Демьяна думать можно было что угодно. Только Гене особо ничего не говорили — просто дали задание следить и отчитываться о времени моего появления и ухода. Новых распоряжений он не получал. Закончу с Эльдаром и вплотную займусь своим начальством и делом Марины.

Подниму связи, найду, в конце концов, тех, кто сможет покопаться в судебной сети — плевать. Я должен знать, почему ее дело рассматривается так долго и кто за этим стоит.

Только высплюсь сначала, а то нервы начинали знакомо дрожать.

Эльдар проснулся рано. Нервничал. Потому что сегодня у него будет сомнительная радость встретиться лицом к лицу с бывшим мужем Карины. А я просто очень хотел, чтобы эти проблемы получили промежуточный перерыв, и Карина расслабилась. А там, может, и Эльдар решится на признание… В любом случае это все уже не будет такой проблемой. И главное — моей перестанет быть тоже.