– А если выяснится, что она замешана? – спросил советник. – Ведь она ваша истинная пара...

– Проверь ее, – перебил повелитель. – Проверь со всем тщанием. Если я узнаю, что девчонка что-то скрывает… неважно что… хм… – тут его голос раздался совсем близко, почти у меня над ухом. – Тогда запру в спальне, прикую к кровати и буду иметь, пока не забеременеет. Как родит – заделаю нового ребенка… проверю, сколько детей способно выносить ее тело... – задумчиво протянул он.

– Без вашей клятвы и силы? Хорошо, если одного.

– Это были мысли вслух, – раздраженно сказал повелитель. Послышались его громкие шаги. – Делай свою работу! Мне нужен результат как можно скорее!

Дверь хлопнула.

Снова раздалось звяканье.

На мое лицо внезапно опустилась влажная тряпка, пахнущая чем-то хвойным. Непроизвольно дернувшись, я обнаружила, что, оказывается, очень даже могу шевелиться. И даже довольно быстро – это выяснилось, когда советник не дал мне упасть с края стола, куда я стремительно откатилась. По шее потекли холодные капли. 

– Спокойно, леди Маргарита, – сказал Надар Шарилон, практически держа меня на руках. – Не нужно делать резких движений, а то упадете.

А я смотрела в его невозможные глаза, и снова видела вертикальный зрачок, который сначала вытянулся в линию, а затем расширился, перекрыв почти всю серую радужку.

– Спасибо, что поддержали. А теперь уберите, пожалуйста, руки, – я попыталась высвободиться из мужских объятий и огляделась: – Где я?

– В лаборатории на нижних уровнях дворца повелителя, – ответил советник, удерживая меня. – Вас перенесли сюда, чтобы можно было снять ментальные чары. Помните, я говорил вам об этом?

– Да, помню, – я снова пошевелилась, намекая, что не прочь освободиться. – Может, отпустите меня?

– Может, и отпущу, – советник расслабил руки, но не разжал их, а, приподняв, посадил меня на стол. К тому же, он попытался шагнуть между моими коленями, но хвала длинной юбке скромного платья, в которое меня обрядили, не сумел продвинуться достаточно далеко.

Я не стала вырываться или возмущенно восклицать что-то вроде: “что вы себе позволяете”, хотя, может быть, и следовало. Все равно уже дважды просьба убрать руки прозвучала, но Надар предпочел ее проигнорировать. Чего он добивается, интересно? Вряд ли обнимать невесту своего господина – в порядке вещей для этого общества. Значит, происходит что-то, чего я не понимаю.

– Что вы хотите сделать? – спросила я.

– Что? – советник удивленно моргнул, словно только что осознал свое положение.

– Вы говорили, что-то насчет снятия ментальных чар, – пояснила я. – Так вот – что конкретно вы собираетесь делать и что нужно от меня?

– То есть вы признаете, что были под принуждением? – спросил он.

– Да. Вы же сами определили чары в нашу прошлую встречу, – сказала я, не считая нужным отрицать.

– Ваша мать, Леда Валлойс, призналась, что хотела убить повелителя, Райша Шихейма, – сказал советник. – Вам об этом было известно? Вы были сообщницами?

Одновременно с вопросами Надар вытянул руки, и его ладони легли мне на скулы. Он провел подушечками пальцев по моему лицу, поглаживая и размазывая прохладные капли по коже на щеках, затем по шее… От этих движений по телу прошла дрожь, и не скажу, что это было неприятно.

– Как я уже говорила, и готова подтвердить сейчас, я не хочу и не собираюсь убивать кого бы то ни было.

– Но твоя мать хотела убить Райша Шихейма с твоей помощью? Как? Она приказала тебе? Что-то внушила?

Я попыталась ответить, но горло схватил спазм. Воздуха стало не хватать, из груди рвался кашель, а из глаз брызнули слезы. Я попыталась отстраниться от Надара, сжаться в комок, чтобы хотя бы переждать неприятные ощущения, но он не позволил.