– Слышал тебя хочет видеть Владыка, – продолжает Мэтр Виктор, – давай поправлю ситуацию, пока он не спросил откуда раны… Ты же понимаешь, Эва… это все для всех сейчас очень некомфортно. Я, как и все мы, не в восторге от того, что происходит. Но нарываться на конфликт с новой властью не планирую…

Лекарь поднимается из кресла, откладывает книгу и делает несколько шагов в мою сторону. Я задумчиво подставляю под черное свечение его опытных рук своё лицо. Чувствую, как раны начинают чесаться сильнее, но терплю. А потом ощущение пропадает, и я знаю: царапин больше нет.

Меня занимают не самые радужные мысли. Получается, и мэтр Виктор против Арона? Но занимает позицию невмешательства.

Да что же такого он им всем сделал?! Мне непременно надо всё разузнать!

***

За мной в назначенное время приходит не Алик. А тот самый стражник, что просил не доносить на Клариссу. Что ж, так даже лучше. Этот просто проводит меня к покоям Арона, а Алик вытянул бы из меня всю душу по дороге, играл бы в гляделки своими умными кобальтовыми глазами.

И возможно получил бы в нос, как Кларисса, потому что к вечеру я сделалась нервной. Видимо я раздразнила аппетит малыша краткой встречей с Ароном, и теперь ребенок требовал нашей новой встречи. Желал пить прохладный умиротворяющий мрак своего отца, не довольствуясь моим тусклым светом.

В раздумьях, я как-то не сразу замечаю, что мы идем не туда. Ни я ни фантомная Эва не должны были знать, где располагаются личные покои Владыки Хаоса. Но Ирана позаботилась, и поэтому я знала: мы идем не туда.

И ребенок начал тревожиться.

Я резко останавливаюсь, затем, не раздумывая над тем как выгляжу со стороны, разворачиваюсь и несусь по длинному коридору к ближайшей винтовой лестнице.

В разуме сквозят разрозненные воспоминания, они сливаются в очень неприятную догадку. Этот воин, что меня увел – Итан. Он муж Клариссы. И он не поверил, что я не донесу об утреннем происшествии. Он решил перестраховаться. Завести меня на башню и столкнуть… Или что-то в этом роде.

Я ускоряюсь. Я уже бегу не как Эва. Я бегу как Алиса. И на периферии сознания мелькает: не потерять бы личину! Не сорвать бы ее своей глубинной магией!..

Как будто кто-то задувает свечу – я лишаюсь своей запредельной скорости! И время возвращает привычный ход. Я не сомневаюсь: Ирана вмешалась! Очевидно – чтобы я не попалась… Но теперь я в еще большей опасности! Она же не может отслеживать всё… или может?

Я оглядываюсь на бегу. Воин оказывается неожиданно близко. Хватает рукав моего форменного платья! Тот с треском рвется и остается у побледневшего воина в руках. Платье на груди тоже частично надрывается, я рефлекторно прихватываю его рукой.

Еще несколько мгновений спустя мой бег заканчивается.

Я врезаюсь в твердое, теплое… такое родное тело. Тону в запахе терпкого мятного меда и хвои… У меня дрожит всё внутри. Да, я испугалась. Но когда Арон опускает руки мне на плечи, одно из которых голое из-за того что у платья больше нет рукава,… меня точно прошибают тысячи силовых разрядов.

Я разглядываю Арона какие-то секунды. Светлая рубашка, темный с серебристыми нашивками камзол снова небрежно распахнут. Черные волосы буйно вьются. Лицо Арона сурово, жесткий рот сжат, ноздри – яростно раздуваются. Я поспешно отвожу взгляд. Это запрещено. Эве запрещено так смотреть на Владыку… А Алисы здесь нет.

Владыка зол. За его спиной пара суровых воинов в кожаных черных латах. Из тех, с кем Арон ходил в боевые походы. Они по форме одежды и даже как будто по движениям – немного отличаются от стражников Черной Башни. Эти воины – явно ему верны.