– А-а-ах! – снова все вместе.

Мое терпение лопнуло, глаз задергался, и я, растолкав локтями девочек, открыла дверь и вошла в кабинет...

Ректор сидел за столом и, ухмыляясь, что-то читал. Услышав звук открываемой двери, поднял голову и вскинул бровь. В его фиолетово-голубых глазах мелькнуло удивление.

– Разве мы не выяснили все вопросы с предыдущей студенткой?

Я прищурила глаза. Но потом взяла себя в руки, глубоко вдохнула, выдохнула и сказала:

– Здравствуйте, Даринер мин Самитрэн, – вежливо поприветствовала мужчину я.

Вверх поползла вторая бровь.

– Здравствуйте, студентка Ваир.

Я подошла к столу и, указав на стул, спросила:

– Я присяду?

– Пожалуйста, – кивнул он и внимательно проследил за тем, как я усаживаюсь, будто ожидая от меня подвоха.

Я сложила ручки на коленях.

– Понимаете, господин ректор, я не уверена в компетентности прошлой студентки относительно некоторых вопросов, а именно: я сомневаюсь, что она донесла вам суть нашего... Негодования.

Ректор смахнул с лица прядь волос и, сложив руки на груди, откинулся в кресле. Он чуть прикусил губу, на секунду сбивая меня с мысли.

– Также я думаю, что вы не выстроили с ней конструктивный диалог, а следовательно цель ее прихода сюда не была достигнута.

– С чего же такие выводы, студентка? – усмехнулся он, а я отчетливо понимала, что ситуация казалась ему забавной.

Я снова глубоко вздохнула и, унимая рвавшееся наружу возмущение, продолжила:

– Девушка не смогла связно рассказать о результате переговоров, что ставит под сомнение реальное наличие оных.

Глаза ректора смеялись, но он хотя бы не ржал открыто, что, безусловно, начисляло ему бонусные очки.

– И вы предлагаете заменить ее собой?

Я кивнула, встала, положила перед ректором листочек – из-за которого и разгорелся весь этот сыр-бор – и начала:

– Итак, сначала, так сказать, преамбула... В нашем новом расписании наблюдаются такие предметы как «Теория боевой магии», «Медитация и самоконтроль», «Основы боевых искусств», «Стихийная магия и ее производные». А теперь, собственно, ну... Амбула... Целесообразность таких предметов вызывает непонимание. Опираясь на КМУЗ, я с уверенностью могу сказать, что данных дисциплин нет в образовательной программе для ведьм. Ну и резюме... Не соизволите ли вы объяснить их наличие в перечне предметов? – очень вежливо сказала я, хотя...

Хотелась рвать и метать, ругаться и кричать, внутри все просто бурлило от негодования, требуя поступить в соответствии с ведьминской природой.

Ректор опять переменил положение, устроив локти на столе, он поднял голову и посмотрел на меня.

– Что ж, пожалуй, объясню. Дело в том, что МАКИС попала под королевский эксперимент, целью которого является полное раскрытие потенциала студентов, поэтому к данному случаю КМУЗ не подходит.

– Однако всем известно, что ведьмы не способны к стихийной магии, – не согласилась я.

– Это лишь предрассудки, студентка, и я вас уверяю, через год вы будете управлять воздушными потоками с той же легкостью, как варите любовное зелье, – снисходительно ответил он.

И вот ведь!

И не попрешь против! Но...

– А не могли бы вы показать официальный документ, в котором указано, что академия стала участницей столь неразумного эксперимента, – попросила я. – А также подписи родителей несовершеннолетних студентов – да и студентов в полностью дееспособном возрасте тоже – на согласие участия в этом эксперименте.

На секунду в его глазах мелькнуло удивление.

Что, съел?

Так-то!

Если и ведьма, то необязательно – дремучая!

– Первый документ я могу показать, – кивнул ректор, скрывая улыбку и переплетая перед собой пальцы. – А второго – просто не существует.