Я снова расплываюсь от контраста жара и холода. Касьянов продолжает измываться с паром и веником. Сил нет ни на сопротивление, ни на жалобы. Я улетаю в ощущения, и мне даже, кажется, начинает нравиться это издевательство. До момента, пока опять не прилетает ушат ледяной воды сверху.

- Господи! - вскрикиваю, сжимаясь. - Хватит! Согрелась я!

Бережно удерживает за шею, не позволяя подняться, делая вид, что придушивает.

- Я только начал, - вкрадчиво.

Закрываюсь от него крест-накрест. От этого взгляда и голоса.

Протискиваясь своими пальцами между моими, пленяет одну мою руку, следом вторую. Сжимает их в замок и отводит наверх, раскрывая меня. Рефлекторно сжимаю бедра от его раздевающего взгляда мне в глаза. Мне кажется, что ещё мгновение и... Точно, дура! Поцелует он тебя, как же. Сказал же – неинтересная я. Грубиян! Это, конечно, обижает... Но что поделать? Так ведь даже лучше?

Облизывает свои губы, тяжело сглатывая. А мне кажется, я чувствую их вкус, и они такие же солёные, как у меня.

После очередной порции избиения веником и ледяного душа, мои глаза закатываются.

- Оо... Ну что ж ты слабенькая-то такая? - стягивает меня сверху. - Иди сюда.

Оказываюсь у него на руках. Ставит на ноги. Пошатнувшись, ищу руками опору. Прижимает к себе. От соприкосновения наших практически обнажённых тел, выпадаю из реальности окончательно. Я никогда не касалась так с мужчиной. Он большой такой, рельефный... Мой взгляд скользит по линии его челюсти. И приоткрытые губы так близко опять...

Я ничего не соображаю, хватаясь за его плечи, чтобы не рухнуть. Колени совсем не держат. Делает пару шагов, увлекая меня за собой под ведёрко, висящее под потолком. И только когда он дёргает за шнур, я соображаю, что на нас сейчас снова обрушится жидкий лёд!

Вскрикивая, рефлекторно вжимаюсь в него, чтобы избежать пытки.

В его голубых глазах всё расплавленно и отражается пламя. Вода льётся по нашим телам, его губам... Я завороженно смотрю на них, плавая на грани потери сознания. И, видимо, я его теряю. А дальше меня глючит, что он прижимается своими губами к моим.

Меня кружит... Колени окончательно подкашиваются. Я словно ныряю под толщу воды, звуки отдаляются... Перед глазами точки пляшут. Подлетаю вверх!

- Ой... - с досадой. - Неправильная ты, Синичка, царевна, - слышу откуда-то издалека его приглушённый голос. - Очнуться должна была, а не в обморок грохнуться! Сказки что ли не читала....

И куда-то лечу... лечу... лечу...

************************

Свернувшись под простыней и пледом за моей спиной сопит Снегурка. Чаю глотнула и вырубилась. На лбу мокрое полотенце. Перегрелась немножко. Снегурочки, оказывается, существа не теплостойкие.

Ощущаю, как её спина прижимается ко мне сзади. Софа маленькая... Мне приятно и больно от этого уютного ощущения. Я по нему скучаю.

Нахрен я её поцеловал вообще? Спонтанно вышло! Не поймал эмоцию.

Охренительно ты целуешься, опер. Жена сбежала, Синица в обморок грохнулась. Прямо вдохновляет!

Но мне, собственно, плевать, кого там что не вдохновляет. Потому что поцелуи - это то немногое, что осталось в моей интимной реальности актуальным. Я их чувствую. А случаются они у меня ещё реже, чем сам интим. Не с каждой этого хочется. А с Синичкой - очень. Как магнитом притянуло, сообразить ничего не успел!

Когда со мной последний раз такие поцелуи случались? В школе, может...

Дочка спит на диванчике ближе к выходу. Там попрохладнее немного.

Мы с Герой продолжаем банкет вдвоём. Он периодически залипает взглядом за моей спиной.

- Что делать с ней будешь?