Обида... Горькая обида и беспробудное одиночество с новой силой ударили меня, согнув пополам.

Я одна... Я опять одна... Я одна с тех пор, как потеряла родителей. Глотая слезы, я тихо оплакивала свое одиночество. Лишь сообщение от оператора об ожидающем меня автомобиле такси вытянуло меня из омута жалости к себе.

К черту все! Я лечу на отдых. Пусть не на лазурное побережье, но все же.

В аэропорту даже в столь поздний час многолюдно и суетно. В воздухе витало предвкушение перемен и незабываемого путешествия. Даже мой страх перед полетами на время отошёл на второй план, когда я, как ошалелый турист, пыталась не заблудиться в хитросплетении замысловатой планировки аэровокзала. 

Зарегистрировавшись на рейс, я купила себе кофе в красивом бумажном стаканчике с пластиковой крышкой. Сделав шаг в сторону от кофейни, пробежалась глазами по залу ожидания в поисках укромного уголка. Мало шансов найти в таком гармоничном хаосе пятачок уединения, но так хотелось спрятаться от толпы, гудевшей вокруг! Поднявшись на цыпочки в попытке приподняться над толпой, я чуть более пристально просканировала пространство, и удача улыбнулась мне: одинокое кресло в закутке за колонной. Отличное решение, и информационное табло было в поле зрения!

Я рванулась с места, чтобы не упустить идеальное место, но на полпути врезалась в живую глыбу.

– Девушка! – Бархатный голос грозовой тучей навис над моей головой, глуша все остальные звуки. –  Смотрите, куда несётесь! – отчитал он меня, а я будто язык проглотила и только могла, что скользить ошалевшим взглядом по идеальной фигуре.

Прокачанная стальная грудь, в ее которую я уткнулась носом, вдохнув полной грудью пряный древесный аромат его парфюма с нотками морозной неприступности. Крупная шея с по-мужски выпирающим кадыком, угловатый подбородок с аккуратно оформленной трехдневной щетиной, прямой нос и неимоверно опасные темно-синие глаза, во мрак которых я провалилась, словно Алиса в кроличью нору. Черные густые брови, хмуро сдвинутые к переносице, и недовольный взгляд, мазнувший по мне, как по досадному недоразумению.

– Простите, – тихо произнесла я, не в состоянии сделать и шага от образчика мужской идеальности.

Мое взволнованное сердце, пропустив пару ударов, вновь забилось со скоростью поймой в клетку канарейки. Кровь понеслась по венам, опаляя мои щеки румянцем смущения. Дыхание чуть сбилось, туманя мозг взволнованными мыслями. Но виновник моей растерянности, словно забыв о неприятном инциденте, уже улыбался и приветственно взмахнул рукой кому-то за моей спиной. Немного нервно дернув чемодан, он сделал шаг в сторону и продолжил свой путь.

– Андрей! – услышала я мелодичный женский голос и порывисто обернулась. –  Ну, сколько можно тебя ждать! – с легким упреком произнесла симпатичная блондинка в короткой белой шубке, черных узких брючках и замшевых ботильонах ярко-синего цвета на умопомрачительной шпильке. Положив свою ладошку мужчине на грудь, она привстала на носочки и оставила приветственный поцелуй на его щеке.

– Извини. –  Обняв девушку за талию, он ответил ей взаимной лаской. – Пробки, как всегда, эти невыносимые пробки.

– Да-да-да. – улыбаясь собеседнику в ответ, она перехватила его под руку, – пойдем, нас ждут. 

Разочарованно вздохнув, я развернулась и пошла прочь от чужого счастья запивать сладким напитком горечь обреченности. Запримеченное ранее одинокое кресло, к счастью, до сих пор никто не занял. Ну, хотя бы в этом повезло!

А принцы, Золушки, белые кони – все это сказки, в которые я перестала верить довольно давно.