Глухо заглотнув ком зарождавшегося волнения, я вынырнула из объятий Андрея и, повернувшись к нему спиной, села на край кровати, спустив ноги на пол.

Замуж? Так поспешно? Страшно и в то же время безумно любопытно, как той кошке, крадущейся на мягких лапах к большому и безобидному, на первый взгляд, тигру.

– Мне надо уехать, – решила я взять тайм-аут в наших так реактивно развивающихся отношениях.

– Зачем? – ласково спросил он, подвинувшись ко мне и, опаляя дыханием оголенную спину, нежно коснулся пальцами моих плеч.

– Мне нужно время. –  Стараясь говорить как можно спокойнее, я повернулась к нему вполоборота и одарила самой наивной улыбкой. 

– Хорошо, – немного хмурясь, сказал Андрей. Отстранившись от меня, он поднялся с кровати, натянул домашние брюки и, подойдя, встал напротив меня, скрестив руки на груди. –  Когда и на сколько?

– Сегодня. –  Слова застревали в пересохшем горле. –  На время.     

 Ничего больше не сказав, он ушел в ванную комнату, оставив меня в одиночестве, раздираемую противоречивыми желаниями. Ведь это же так просто – сказать ему «да» и кардинально изменить свою жизнь. Но кем я буду рядом с ним? Просто женой при успешном муже. А мои мечты о собственной дизайн-студии так и останутся мечтами? Или мне будет позволено, в качестве баловства, иметь свое дело?

Я ведь практически ничего не знала об Андрее, за исключением нескольких фактов: владелец успешной и активно развивающейся сети отелей. Еще у него была добрейшая тетушка Полли, встретившая нас с распростертыми объятиями по приезде на тот самый день рождения, и приветливая сестра, заявившая ему на прощание, что перестанет с ним разговаривать, если он упустит меня.  

Всепоглощающие эмоции затапливали меня, подстегивая согласиться, но разум вопил, что не мешало бы взвесить все вдали от магнетической силы его обаяния. Да и домой мне надо было вернуться, забрать личные вещи и документы.

Опять вечерний рейс, опять стаканчик кофе и обещающе-успокаивающий поцелуй Андрея на прощание.

– Как приземлишься, позвони, – держа мое лицо в своих больших ладонях, давал он наказ, затягивая меня в омут своих колдовских глаз. –  И вообще звони в любое время и по любому поводу.

– Хорошо, – осипшим голосом шептала я.

– Через неделю не вернешься – приеду за тобою сам, – строго и бескомпромиссно заявил и, запечатлев очередной горячий поцелуй на моих истерзанных губах, аккуратно развернул и подтолкнул к выходу на посадку.

А дома меня ждало жестокое разочарование. Да, впрочем, вовсе не разочарование это было, а правда моей, теперь уже, прошлой жизни.

Я была вымотана перелетом и поездкой на общественном транспорте (в столь поздний час он ходил крайне неаккуратно, а денег на такси меня не было: все, что оставалось на карте, я потратила на покупку билета, решительно отказавшись брать хотя бы копеечку с кредитки Андрея). Лифт, зараза, сломался и монотонно пищал, распахнув дверцы на втором этаже.

Еле переставляя уставшие ноги, я поднялась на свой этаж, чтобы обескураженно застыть перед дверью прежде родной квартиры. Дверь другая, и замки, естественно, тоже. А на просьбу открыть и объяснить, что происходит, я получила лишь категоричный ответ: «Ты здесь больше не живешь!»

– Я хочу забрать свои вещи! – крикнула, я в надежде, что меня все же впустят.

 Зря.

– Держи! –  Приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы в проеме мог поместиться чемодан, и злобно сверкнув глазами, Любовь Михайловна вытолкнула его на лестничную площадку. — Вот все твое барахло, забирай, и я тебе больше ничего не должна!