С такими оговорками обратимся теперь к результатам археологических исследований. В Португалии были изучены 400 скелетов, датируемых периодом непосредственно накануне аграрной революции. Лишь на двух были обнаружены явные следы насилия. Аналогичное исследование на территории Израиля дало еще менее убедительный результат: из 400 скелетов у одного-единственного обнаружилась трещина в черепе, которая предположительно могла появиться в результате нападения.

А вот из 400 скелетов, найденных в досельскохозяйственных поселениях долины Дуная, следы насилия хранят восемнадцать. 18 из 400 – это опять-таки может показаться не слишком большим числом, однако на самом деле это очень высокий процент. Если 18 человек на самом деле умерли насильственной смертью, это значит, что причина 4,5 % смертей в долине Дуная – убийство. На сегодняшний день от руки человека – считая и войны, и преступления – погибает не более 1,5 % населения Земли. За весь XX век этот уровень не превысил 5 % – в самом кровавом веке, ставшем свидетелем двух мировых войн и нескольких геноцидов. Если находка в долине Дуная окажется типичной для этих мест, значит, в древности там жили такие же воинственные и склонные к насилию люди, как и в XX веке[3].

Мрачная находка в долине Дуная, увы, не представляет собой исключения. Такие же печальные свидетельства обнаружены и в других местах. В Судане, близ Джебель-Сахабы, обнаружено захоронение возрастом 12 тысяч лет. 59 скелетов, в костях 24 из них застряли наконечники стрел и копий – это 40 % от общего числа умерших. На одном из женских скелетов насчитали 12 ран. В пещере Офнет в Баварии археологи нашли останки 38 древних людей, по большей части женщин и детей, сброшенные в два погребальных рва. Половина скелетов, даже детей и младенцев, хранят явные следы от человеческого оружия – ножей и дубинок. Больше всего таких отметин у немногочисленных мужчин. По всей видимости, эта группа людей была целиком истреблена в пещере Офнет.

Какие находки вернее отражают жизнь древних охотников-собирателей: португальские и израильские скелеты умерших своей смертью или останки жертв побоищ из Джебель-Сахабы и пещеры Офнет? И те и другие. Мы уже говорили о широчайшем разнообразии религий и социальных укладов той эпохи. Значит, и отношение к насилию не было у всех одинаковым. Одни регионы в какие-то периоды наслаждались миром и спокойствием, в других бушевали яростные конфликты^>15.

Если даже в общих чертах непросто воспроизвести картину жизни древнего охотника-собирателя, то отдельные события тем более не поддаются реконструкции. Что произошло, когда сапиенсы пришли в долину, где обитали неандертальцы? Скорее всего, то была захватывающая историческая драма. Но, увы, никаких следов этой встречи не уцелело, разве что несколько окаменевших костей да каменных орудий – улики по-прежнему немые, сколько ни бьются над ними исследователи. Эти находки могут дать нам сведения о человеческой анатомии, развитии технологий, питании и образе жизни, даже кое-что о социальном устройстве, но они ничего не расскажут нам о политическом союзе, который заключили между собой две группы сапиенсов, о том, как духи предков благословили этот союз и сколько бусин из бивня пришлось отдать шаману ради такого благословения.

Завеса молчания скрывает от нас десятки тысяч лет человеческой истории. Эти тысячелетия, вполне возможно, стали свидетелями войн и революций, религиозных реформ, глубоких философских учений, шедевров искусства. Появлялись, должно быть, Наполеоны, чьи империи простирались на тысячи квадратных километров; Бетховены – без симфонического оркестра, на бамбуковой дудочке игравшие такие мелодии, что соплеменники рыдали от восторга; первые пророки, которые несли своему народу слово не о творце мироздания, но о духе, обитающем в могучем дубе на ближнем холме. Но это все – из области догадок. Завеса молчания столь плотна, что мы не знаем, было это или не было, не говоря уж о подробностях.