– Губа у тебя не дура!

– То-то! Теперь небось не откажешься?

– Да уж… Куда поведем, прикидывал?

– В «Приют».

– В «Приют»? – Гусар задумался, потом согласно хмыкнул. – Подходяще. Только я там мелькать не хочу. Узнать меня, конечно, не узнают, но береженого Бог бережет…

– Ни тебя, ни девку никто не увидит. – Лыч наклонился, зашептал почти в ухо. – Сам знаешь, меня там ни одна собака не выдаст. Приду, сниму номер – отдохнуть вроде бы, отлежаться. А вы идите к глухой стене, той, что у самой воды. Там увидишь погреб заброшенный. Оттуда вас и пущу, это ход потайной, который только хозяин да я знаем.

– Ну ты хват! Сообразил!

– Гляди, Гусар, чтоб девка не затрепыхалась, когда ее на задворки поведешь, не учуяла чего.

– Не мандражируй! Пойдет как на веревочке.

Лыч довольно заулыбался, зная, что все будет так, как говорит Гусар.

– Иди, я послежу за вами. Как отвалите, так пойду вперед…

Франтоватый парнишка в клетчатых брюках, заправленных в хромовые сапоги, легком замшевом полупальто и таком же кепи толкался у соседних прилавков, незаметно приближаясь к намеченной цели. У него были длинные, косо подбритые баки и ровно подстриженный над бровями чуб. Перстень-печатка на пальце выглядел слишком массивным, чтобы быть настоящим. Но девушке-рыбачке, торгующей уловом, он показался шикарным красавчиком, и она не спускала с него глаз. И когда Гусар очутился в конце концов перед нею, густо покраснела и, отпуская очередного покупателя, постаралась тут же спрятать руки – красные, в рыбьей чешуе – под передник. Правда, уже через несколько минут бойкость вернулась к ней: красавчик оказался веселым простецким парнем, она во все горло хохотала над его грубоватыми шутками. Познакомились. Гусар назвался Матвеем, она – Лукерьей.

– Я вас, Луша, еще в прошлое воскресенье приметил, да подойти постеснялся.

Она не поверила в его застенчивость, но слышать такое было приятно. И то, что сегодня пришел ради нее. Торговля подходила к концу. Ее отец, худой усталый рыбак, уже забрасывал в лодку пустые бачки. Он привык, что дочь по воскресеньям не уходила с ним – гуляла и домой возвращалась поздно, а то и на другой день. Дело житейское, пусть девка думает своей головой…

Конец ознакомительного фрагмента.