– Конечно, конечно! – закивал майор, хотя Борз интересовал его гораздо больше всех султанов и ассасинов вместе взятых. Но перебивать увлеченного собеседника нельзя, иначе он замкнется. Или просто не скажет того, что может сказать. – И что же было дальше?

– Потрясенный, Санджар послал послов к главарю ассасинов Хасану ибн Саббаху, и они договорились не вмешиваться в дела друг друга… А кинжал Санджар подарил своему главному телохранителю, как знак укора и требование более бдительно нести службу…

Профессор замолчал и задумался. Прошла минута, или две…

– А дальше? – вернул его в реальность Романов. – Может, это другой кинжал?

Куницын улыбнулся:

– Имеется подробное описание этого кинжала, известно имя мастера… Подобных образцов в то время было не много, и каждый из них является штучным произведением искусства, ценившимся очень дорого даже тогда. Я посвятил изучению холодного оружия средних веков всю свою сознательную жизнь и могу с уверенностью констатировать – это именно тот кинжал. О чем, собственно, я и написал в выводах экспертизы.

– И отдали этому… ювелиру?

– Конечно, он же заказчик. Но история этим не окончилась…

«Это точно! – подумал майор. – Иначе я бы не терял времени, выслушивая эти байки!»

А вслух сказал:

– Как интересно! И каково же ее продолжение?

– Оно печально. Через несколько месяцев этого Наримана убили. Мои заключения нашли на полу возле открытого сейфа. А кинжал и статуэтка исчезли. Так что я давал свидетельские показания, хотя следователи смотрели на меня с подозрением… И сейчас я третий раз возвращаюсь к этому антиквариату. Надеюсь, вы меня не подозреваете?

Профессор взглянул в глаза майору.

– Что вы, что вы! – замахал руками Романов. – Никому и в голову не придет… А кстати, сколько они стоят, эти цацки?

Куницын задумался.

– Сколько стоит дождь в засуху? – наконец спросил он. – Или Солнце? Или хорошая погода? Они бесценны!

– Бесценный от очень дорогого отличается только количеством нулей, – прагматично сказал майор. – Антикварные вещи продают и покупают, вопрос только в цене…

– Ну… На аукционе Сотби за Тару дали бы не меньше миллиона долларов, за кинжал немногим меньше… Сколько заплатят у нас не знаю…

– Большое спасибо, Сталинслав Андреевич! Не смею вас больше задерживать, – сказал Романов, поднимаясь и пряча фотографии в конверт. – Спасибо за ценную консультацию. Вы позволите в случае необходимости побеспокоить вас еще раз?

Куницын кивнул и встал. Они тепло попрощались. Впрочем, теплоты было больше со стороны майора, нежели профессора. И это вполне объяснимо.

С Ферзаули Романов встретился на объекте «Склад». Позвонил ему на работу из автомата и сказал два слова: «Склад, тройка». Ровно в три «Миша» зашел в толстостенные развалины дореволюционных складов на набережной. Здесь все заросло бурьяном, бившие из земли ключи затопили несколько помещений. Пахло затхлостью и экскрементами.

– Это он? – спросил майор, показывая фотографию.

– Он, – мрачно кивнул «Миша».

Романов удовлетворенно кивнул.

– А что ты такой недовольный? – майор называл его, то на «вы», то на «ты».

– А вы не догадываетесь? – огрызнулся Гирей-Хан. – Я думал, вы избавите меня от него, а вы сделали из меня приманку!

– Все учтено, – успокаивающе произнес Романов и доверительно взял агента под руку, но тот высвободился. – Вы будете круглосуточно находиться под наблюдением и охраной. Вам совершенно нечего бояться. От вас требуется следующее…

Через десять минут инструктаж был окончен, и они разошлись разными путями, благо, из «Склада» имелось много путей отхода.