«А что, если...» – мысль, мелькнувшая после того, как я сложила тетради стопкой, заставила меня замереть.
Что, если…
«… отвезти и сложить записи на хранение в банковскую ячейку, а ключ от нее подарить Кевину? Что, если мой преследователь получит, наконец, обещание о том, что я не буду больше заниматься Элементалогией? Страдания закончатся? А замуж за Кевина я собиралась и раньше. И неважно, кто из нас расшифрует алфавит, я не тщеславна и всего лишь могу невзначай подкидывать редкие идеи мужу…»
Глупая мысль, но дерзкая и притягательная. И этот хлипкий план – свет маяка в непогоду, нестабильный и неустойчивый, но все же спасательный круг.
Кокон, отделяющий меня от нормального мира, вдруг дал трещину – я поеду в банк, оплачу хранение бумаг сроком на год. Дорого, но моих собственных денег на это хватит.
«А там мы с Кевином разберемся». Недаром уже пять лет – одна команда.
Придала вдруг сил надвигающаяся гроза и сигналом действовать показалась сверкнувшая за окном молния.

4. Глава 4

Глава 4

Гроза ворвалась в город яростно, беспощадно. Неласково прошлась пятерней шквалистого ветра по деревьям, распугала людей, порвала небо пополам злым электрическим кнутом. Грохот обрушила такой, что народ сделался похож на стаю перепуганных крыс – бежали к спасительным убежищам ближайших магазинов, под своды арок, к остановочным будкам. С пакетами на голове и без, все без зонтов – непогоду на сегодня не передавали.
Матерился, силясь рассмотреть дистанцию до ближайшей впереди машины, водитель такси. Щурился, тер моментально запотевшее изнутри при закрытых окнах стекло противно визжащей тряпкой, пытался разогнать конденсат с помощью колесика управления печкой. Внутри салона вентилировался по кругу запах теплого пластика; на лобовое стекло ежесекундно изливались тонны воды.
– Что же это такое…
«Дворники» сметали в сторону струи и на обратном пути увязали в новых. Видимость нулевая.
Я душила в руках собственную сумочку и мысленно, как муха в янтаре, залипала в страхах. «Что, если заглохнет мотор? Если пробка рассосется, но у водителя инфаркт? Если путь в Бонзу перегородит мужчина в голубой рубашке? Если Кевин туда вообще не доедет?..»
Паника внутри – хуже грозы.
Более всего на свете я почему-то боялась, что опять, сообщая о плохих новостях, зазвонит сотовый.

*****

(Кристина Орбакайте – Она)

Кевин в «Бонзу» пришел.
И никто не преградил мне путь. Почти пустой зал – основной наплыв посетителей случится ближе к полуночи, – лениво режущие полумрак прожекторы; под потолком почти нет сигаретного дыма.
«Счастье есть!»
Кто-то сидел за дальним столиком у стены, я не рассмотрела. Мой взгляд, как дуло сорок пятого, направлен исключительно на «мишень» в лице собственного парня, гоняющего по барной стойке стопку с крепким алкоголем.
– Кевин, привет…
Я крепко обняла его, пахнущего так знакомо, но руки с моей спины почему-то исчезли быстро; мазнули по щеке сухие губы.
– Привет, Леа. Выпьешь?
На нем ни праздничной одежды, ни цветов при себе. Весь мир словно сговорился: «Поздравлять ее сегодня – все равно, что насылать на себя проклятье…» Пропустим, я почти не ждала. Сама не при параде, голодная, до предела измотанная. Впереди самый главный диалог этого вечера – если пройдет хорошо, то все не зря. Будет на моем счету одна маленькая победа, а там поглядим, жизнь длинная…
Взгромоздилась на высокий стул, сумку далеко отставлять не стала – на ней моя рука, как на пульсе, – внутри ключ от ячейки.
– Выпью. Лаймового ликера мне с соком Дра.