Вокзал был украшен так же пышно, как и гавань, и гравюры того времени изображают процессию в момент прохода через огромную арку, задрапированную флагами и цветами, с гигантской буквой V. На перроне люди приветственно размахивают платками и шляпами. Толпа была настолько плотной, что королевская компания часа на два опоздала с посадкой на императорский поезд, и он прибыл на Страсбургскую платформу в Париже[27] лишь в сумерках, ровно в 7 часов 12 минут вечера.
В Париже градус возбуждения поднялся еще выше, когда королевские гости отъезжали от железнодорожного вокзала под залпы салюта из ста одной пушки. Вдоль новых городских бульваров (о них подробнее в следующих главах) выстроились тысячи зрителей, наблюдавших за процессией из-за спин солдат, вытянувшихся по стойке «смирно», насколько это возможно для французского солдата.
Британские учебники истории в основном описывают, как восторженно принимали французы королевскую семью, как парижане кричали «Vive la Reine!»[28], но французские источники – в частности, историк Андре Кастело – не столь сентиментальны, а потому рисуют более достоверную картину. На парижскую модную сцену королева Виктория вышла в голубом платье и сером шелковом жакете, Альберт щеголял в фельдмаршальском мундире, но, как пишет Кастело, смена нарядов осталась почти незамеченной. Быстро смеркалось, и парижане – очевидцы процессии с трудом могли что-либо разобрать. Одни устали от долгого ожидания, другие выражали справедливое недовольство. Так что, по отзывам французских комментаторов, толпа не отличалась особым воодушевлением – пожалуй, любопытства было больше, чем восторгов.
Но для Берти эта поездка в запряженной лошадьми карете по широким улицам ночного Парижа, где по такому случаю перекрыли движение, с лихвой компенсировала отсутствие восторгов со стороны недовольных горожан. Елисейские Поля переживали финальную стадию реконструкции, и некогда ухабистая дорога через болота приобретала лоск центральной городской авеню, по обе стороны которой тянулись выставочные павильоны стран – участниц Exposition Universelle 1855 года. Все эти здания впоследствии были снесены, но на месте нынешнего Гран-Пале (Большого дворца) и Пти-Пале (Малого дворца) стоял огромный Palais de l'Industrie (Дворец индустрии), каменная постройка длиной 200 метров и высотой 35 метров, с гигантским куполом из стекла и железа. Центр его фасада был оформлен в виде триумфальной арки, увенчанной скульптурой со «скромным» названием: «Франция коронует Торговлю и Промышленность». В тот летний вечер, когда мимо проезжал Берти, дворец с его прозрачной крышей и четырьмя сотнями окон, сверкающих огнями газовых ламп, наверное, был одной из самых ярких достопримечательностей на планете, уступая лишь лондонскому Хрустальному дворцу[29].
Королевский кортеж проследовал мимо Триумфальной арки, воздвигнутой в центре новой Place de l'Etoile[30]. и далее по роскошной авеню прямо в темноту Bois de Boulogne[31], который тоже переживал грандиозные перемены.
Старый лес для королевской охоты на западной окраине Парижа, некогда настолько густой, что аристократы скрывались там во время революции, был опустошен после наполеоновских войн оккупационными британскими и русскими войсками и нуждался в восстановлении и массовой посадке деревьев. Однако после посещения лондонского Гайд-парка Наполеон III решил, что обычный лес был бы слишком примитивным для его витринного Парижа, и заказал преобразование лесного массива в городской парк с широкими аллеями для прогулок в экипажах и даже искусственной речкой, «слизанной» с английской Серпентайн. Тут он наверняка польстил своим английским гостям, рассказав, что на ремонт и благоустройство французской столицы его вдохновил именно Лондон.