— Яна, мне теперь как работать, как заниматься привычными делами после твоего признания? Я с ума сходить буду и минуты считать до самолета.

Я хоть и не вижу Эрика, но уверена, сейчас он сжимает кулаки, его ужасно злит сложившаяся ситуация. Наверное, стоило дождаться личной встречи для такого откровения.

— Занимайся своими делами как обычно и не переживай. Все будет хорошо, Эрик, — заверяю его, точно зная, что это может быть совсем не так.

Вот о чем думала? Разве хватит мне сил на всю нашу большую семью? Сначала придется столкнуться с всеобщим недоумением, прежде чем получу какую-нибудь поддержку. Дурочка.

Собираюсь завершить разговор, но теперь Эрик меня окликает:

— Яна... — Слышится протяжный вздох. — Я люблю тебя, — говорит брат. — Какое бы решение ты ни приняла, что бы у тебя в жизни ни происходило, я всегда буду на твоей стороне. Помнишь?

— Помню, — пищу я, из последних сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

В носу щиплет, истерзанное сердце опять болит. Я так хочу обнять брата. Но вместо этого через полчаса обнимаю Яниса, вышедшего из здания аэропорта. Дядя бросает свою большую дорожную сумку на асфальт и сжимает меня в крепких объятиях.

С братом отца у нас особая связь, я могу часами говорить с Янисом на разные темы и не бояться, что меня не поймут. Особенно когда речь заходит о наших необычных снах, в которых приходят умершие родственники. Остальное семейство относится к этим беседам скептически.

— Ну ты чего, мелочь, разревелась. Неужели так соскучилась? Или из-за деда расстроилась? Давай рассказывай, чего ты там насмотрелась в своих снах.

Янис ласково обнимает за плечи и гладит по спине, пока я висну на его шее и прижимаюсь всем телом, даже не пытаясь скрыть свой беременный живот.

Начало и без того положено. Брату я призналась, и это оказалось не так страшно. Если не заводить разговоров о том, кто отец ребенка.

— А ты? Дедушка оклемается? Постой... — Осеняет догадкой. — Ты бы не приехал, если бы…

— Спокойствие, Яна. — Янис сжимает меня в объятиях, словно тряпичную куклу.

От страха подгибаются колени. В ушах появляется шум.

— Без паники, ладно? Я приехал, потому что матери сейчас сложно. Процесс восстановления нашего главного трудоголика не будет быстрым, это во-первых. А во вторых, тому, кто постарше, нужно вправить мозги. У него четверо детей, а он пашет так, словно футбольную команду наплодил и вы с голоду все умираете.

— Ты про отца? — бормочу я, чувствуя, как немного отпускает после слов Яниса.

— Да, про своего брата, который решил, что у него ген бессмертия. Лучше бы в экстрасенсорику ударился.

— Хочешь сказать, что папа следующий?.. — Сердце начинает стучать, словно отбойный молоток.

Янис вздыхает:

— Да ничего я не хотел сказать. Ты чего такая впечатлительная и к словам цепляешься? — Он отстраняется и серьезно вглядывается в меня. — Похудела… Глаза впали… — Опускает взгляд ниже, и на лице появляется легкая тень недоумения.

У Яниса с Алёной было несколько неудачных попыток стать родителями. Он как никто другой знает, что такое — терять своего ребенка. Причем некоторых еще и видит во сне. Не представляю, как это все вывозит. Я бы точно свихнулась.

Без разрешения, не говоря ни слова, Янис протягивает руку и кладет ее на мой живот. Я тут же напрягаюсь и сжимаюсь.

— Пиз… — Он проглатывает окончание бранного слова и изумленно смотрит на меня. — Какой срок? Кто отец? — идет по пути моего старшего брата.

Совсем не то хотелось бы услышать от Яниса. Он всегда понимал меня с полуслова, но сейчас что-то идет не так. Я в растерянности.