- Понравилось?

- Не знаю, Максим. Может быть. Предлагаю как-нибудь попробовать ещё раз, но только наедине. Без этого мохнатого! - уничижительно посмотрела она на Такса.

- Что вы собираетесь пробовать наедине? - внезапно открыв глаза, спросила Юлия Петровна, явно услышав последнюю фразу дочери.

- Э-э-э-э… Эксперименты по передаче энергии, - сразу же нашлась Анна.

- Только в моём присутствии! И ответь мне, доченька, на один вопрос. Что ты там говорила, пока я не отключилась, про поцелуй барона?

- Это не то, что вы подумали, - уже стал отмазываться я. - Просто небольшой тест на положительный результат лечения. Кстати, с вами тоже должен его проделать. Только сейчас подготовлюсь немного.

Видя как я, вылупив глаза, облизываю свои губы сильно высунутым языком, графиня выдала нужную реакцию.

- Фу, барон! Остановитесь! Уже тошнить начинает! И без вашей проверки чувствую, что ЭТО покинуло меня. Неужели вы действительно тот самый человек, которого мы так долго ждали?

- Где ваша младшая дочь? - не стал я развивать тему благородного спасителя. - Давайте я её тоже быстро от проклятия избавлю. И позвольте после этого попрощаться. У меня ещё много дел в городе.

- Хорошо.

Мы прошли в гостиную, где уже стояла истуканом Глаша. Графиня тут же приказала позвать Екатерину, а сама подошла к горящему камину и протянула руки к огню.

- Хорошо… - не оборачиваясь, произнесла она. - Впервые за много лет чувствую живое тепло, а не озноб, пробирающий до костей. Честно говоря, уже отчаялась избавиться от проклятия. Оно не вернётся?

- Исключено, - успокоил я женщину.

- Мне бы такую уверенность. Если кто-то наслал один раз, то может это сделать снова. Род Достоевских когда-то был в фаворе у императора Александра, поэтому врагов и завистников у нас много.

- Вряд ли теперь что-то грозит. У вас появился иммунитет. Как говорится, переболевший один раз, повторно уже не заражается.

- Что тут… Ой! - раздался голос за спиной и быстро удаляющийся звук шагов.

- Катя! Вернись! - громко крикнула Юлия Петровна. - Это моя младшенькая. Впервые за много лет увидела незнакомца, вот и испугалась.

Но девушка никак не отреагировала на слова матери, поэтому, безрезультатно прождав несколько минут, графиня приказала служанке:

- Приведи!

Глафира быстро выполнила работу, но в своей, как понимаю, привычной манере служения. Несмотря на хрупкое телосложение, она появилась с брыкающейся девицей подмышкой. Подойдя к небольшому диванчику, невежливо кинула её на него и пояснила.

- Дура невменяемая. Идти отказалась.

Я стал рассматривать Достоевскую-младшую. Екатерине примерно тринадцать лет. Худощавая, немного нескладная высокая девушка с тёмными волосами, заплетёнными в две косички, настороженно смотрела на меня глазами затравленного зверька.

- Вообще-то, с гостями принято здороваться, дочь, - сурово попеняла Юлия Петровна. - Не позорь меня своей невоспитанностью.

- Он… Не наш… Чужой…

- Это лекарь. Меня и твою сестру уже избавил от проклятия. Теперь очередь за тобой.

- Не хочу. Боюсь… Можно, пойду к себе?

- Нет! Протяни барону Гольцу руку!

Но девушка ещё больше вжалась в спинку дивана, постепенно впадая в серьёзную панику. Дожидаться, пока она не помрёт от разрыва сердца, не стал, и сам схватил её за руку.

- Такс! Подключайся!

- А кристалл? Опять потом “сухими” ходить?

- Срочно принеси кристалл! - приказал я Анне.

Та моментально вскочила и рванула вверх по лестнице.

- Катя, - стал я успокаивать девочку в ожидании артефакта. - А ты чего больше всего любишь?

- Читать… Отпустите…

- Я тоже люблю! А что сейчас читаешь?