Но чем больше Володя углублялся в рассказ, тем ясней становился тот факт, что Настя им не понадобилась. С помощью судебного запрета шакалы добились ареста нескольких довольно крупных счетов и собирались их потихоньку раздербанить. Сложно, но если подойти с умом - вполне возможно. Настя им помешала бы только в том случае, если бы влезла в это дело и начала разборки. Но девочке было, конечно же, не до того, да и не разбирается она в этих делах. После того, как Самир исчез, она обращалась за помощью к Захару и Палычу, но те отказались ей помогать, и Настя исчезла. Но куда? Где она может быть? Он всю страну вверх ногами перевернул. Даже начал проверять её билеты за границу. Как в воду канула.

Лишила его сна, маленькая дурочка. Сбежала, спряталась. Одна там где-то… С ребёнком. Эта мысль сводила с ума. Всю душу измотала.

- Полонский есть. Кто у нас там следующий? Кому ещё была выгодна моя гибель? - затянулся горьким дымом, выпустил его вверх.

Монгол громко хмыкнул, открыл дверь.

- Без обид, брат, но легче пересчитать тех, кому не была выгодна. Быстрее будет, - подал знак Караму, а тот подтолкнул коляску к машине.

- Не трогайте! - рявкнул предупредительно. - Я сам.

- Самир Камалович, я помогу только, - помощник попытался протянуть к Самиру руки, за что тут же отхватил увесистую оплеуху.

- Ты что, не понял меня? Я сам! - схватившись за поручни, резко переместил тяжесть тела на руки и завалился в салон. Уже лучше. Быстрее.

- Ну ты упрямый, - Архан уселся рядом, откинулся на подголовник. Сабур когда-то считал, что быть неходячим (слово «инвалид» почему-то не давалось) - не стыдно. Пока сам не сел в коляску. Теперь чувствовал себя беспомощным дерьмом, что изрядно бесило. - Это же не навсегда, чего ты так паришься?

Он боялся. Хотел найти Настю и скорее её увидеть, но присутствовал страх увидеть в её глазах жалость и разочарование. Или даже сожаление, что он жив.

- Кто там дальше по списку, спрашиваю?

- Да вроде всех уже прошерстили. Знаешь, Ворох устанет подметать за нами. Может, притормозишь пока? Жена твоя жива - это понятно. Завещание уже вступило в силу. Она ничего не продала, а значит, скоро вернётся сама. А мы будем её ждать.

***

- Не понимаю, зачем нужна эта показуха?

- Вот ради показухи и нужна. Тебе пора выходить в люди. Я знаю, что тяжело, но… Ты должна, Настя. Так ты быстрее излечишься.

Излечиться… Пожалуй, это было бы славно… Потому что каждый день, вспоминая день родов, я рву свою душу в клочья. День, когда я должна была стать счастливой. Но случилось то, чего предвидеть не могла. Не хотела, вернее…

- И что ты предлагаешь? Напялить свадебное платье и притвориться счастливой невестой?

- Да. Именно это я и предлагаю, дорогая, - Захар поставил передо мной чашку с ромашковым чаем. Без чая я теперь не засыпаю. Да и с ним, в общем-то, тоже нет. - Все должны увидеть, какая ты счастливая и какой замечательный у тебя муж, - ослепительно улыбнулся. - Чтобы ни одна скотина не нарисовала себе во влажных мечтах, что тебя можно обидеть. - Пора, Настя. Помнишь? Вперёд и только вперёд!

***

Я слышала его крик. Слышала… Мне так казалось. На самом деле мой сын не издал ни звука. Я хотела верить, что все не так… Однако, сейчас, спустя время, понимаю, что тот кошмар - самая настоящая правда. Мой малыш, моя надежда…

Не забуду свои роды никогда. Они были ужасно тяжёлыми и долгими, а я не верила в то, что они когда-нибудь закончатся. Не в боли дело, разумеется. В нём. В моём маленьком комочке счастья, которого я лишилась…

Щёки обжигает солёной влагой, и я ступаю босыми ногами на зелёную траву. Подставляю лицо ласкающим лучам солнца, но ему не высушить моих слёз. Моё горе мог унять лишь один человек, но и он покинул меня.