Столь явное сочувствие потрясло ее до глубины души. У нее даже появилось искушение положиться на него. Но она думала о своей «семье». Она их всех ненавидела и не видела уже много лет.

– Если они приедут, я должна буду проводить с ними время.

Принц вроде бы всерьез задумался, но потом уголки его губ и глаз дернулись.

– Я часто проявляю собственнический инстинкт, и, кроме того, по натуре я диктатор. Ты не знала?

– Ты хочешь сказать, что злоупотребишь своей властью? – Хестер хихикнула.

– Даже не сомневайся. – Его ответная улыбка была очаровательной, очень довольной. – Ты же этого от меня ждешь?

Ее сердце забилось еще чаще.

– Привилегии принца…

Но ее улыбка исчезла, когда она подумала о последствиях. Она не хотела больше никогда видеть этих людей, но это было в высшей степени публичное мероприятие. Если она не пригласит их, будет много разговоров. Журналисты начнут вынюхивать… В любом случае ее приемная семья в первую очередь думала о статусе, так что, если она их пригласит на королевскую свадьбу десятилетия, едва ли они будут особенно разговорчивыми. Вряд ли они признают, что взяли ее под присмотр только после несчастного случая и никогда не давали ей забыть, что она – незапланированный и никому не нужный мусор, который уничтожил великолепный план, разработанный для ее отца.

– У тебя есть кандидатура, кто проведет тебя по проходу в церкви? – спросил принц.

Хестер устало улыбнулась.

– Хорошо, я сделаю это один.

Хестер взглянула на лист бумаги перед ней.

– Возможно, принцесса Фиорелла пожелает стать подружкой невесты? – Она не знала, прилично ли это, но ничего другого придумать не могла.

– Полагаю, это возможно.

Хестер снова улыбнулась, стараясь скрыть напряженность обсуждения.

– Журналисты ухватятся за это, как только что-нибудь услышат, – сказал Алек, словно между прочим. – Они станут вторгаться в твою личную жизнь, Хестер. Ты готова к этому?

– Все в порядке. Пусть говорят и печатают, что хотят.

– Никаких скелетов в шкафу? – мягко спросил он.

Хестер покачала головой, но не подняла глаз.

– Все в порядке.

– Неужели никаких бывших возлюбленных, которые станут продавать неприличные истории о тебе газетчикам?

Она лишь сильнее покраснела, но упорно смотрела вниз. Почему он настаивает? Ему не нужно знать все о ней.

– Они ведут себя наглее с женщинами, – хрипло сказал он.

– Нет никаких скелетов. Подростком я была очень одинока. И ни с кем не сближалась. – Чувствуя крайнюю неловкость, она подняла глаза и тут же пожалела об этом, потому что утонула в угольной черноте его глаз. – Моя жизнь до сегодняшнего дня была очень скучной, – сказала она. – Даже если захотят, они не найдут о чем писать.

Во всяком случае, если говорить об интимной жизни. Она не могла освободиться от его пристального взгляда, ее даже бросило в жар, но она также испытывала странное желание прижаться к нему, ощутить его тепло.

– Это проблема?

– Вовсе нет.

Хестер с трудом заставила себя слушать вопросы, которые он ей задавал, а не пытаться разобраться в непонятных ощущениях, бурливших и клокотавших в душе.

Этот брак – приключение длиной в несколько месяцев. Она должна относиться к нему именно так.

– Твой помощник сможет найти мне парикмахера? – Она отбросила привычную независимость и решилась попросить о помощи, которая была ей действительно нужна. – И возможно, мне надо будет слегка обновить гардероб.

– Ты этого хочешь?

Их взгляды встретились. Хестер убедилась, что он напряженно изучает ее.

– Я же должна соответствовать.

– Тогда я все устрою. Напиши свои размеры, и кое-какие вещи принесут уже в самолет.