Лиля не заметила, каким грустным взглядом смотрел на неё Денис, но едва она повернулась в его сторону, он тут же сделал вид, что разглядывает рисунок в альбоме.

***

Под предлогом, что нужно готовиться к экзаменам, а делать это лучше всего в компании с Денисом, Лиле удалось отложить возвращение в квартиру на полтора месяца. Мама звонила каждое утро и вечер, забрасывала вопросами, а в конце разговора каждый раз тревожно спрашивала: всё ли у неё в порядке? В выходной она и Виктор Ильич наведывались к Васильевым проведывать беглянку. Так произошло и в эту субботу. Не успела Лиля с книжкой в руках расположиться в шезлонге, сделанном дедушкой из тополиных досок, как зазвенели колокольчики, повешенные над калиткой. Чертыхаясь, она набросила на себя сарафан из набивного ситца. Неизвестно кто заявился в эту обеденную пору, но вдруг вздумает пройти в сад, а тут она в стареньком линялом купальнике, ставшем ей тесным, развалилась на солнцепёке, как ленивый сурикат.

– Привет. Чем занимаешься? – Ольга Захаровна цепким взглядом окинула дочь. Увидев лежак, стоящий между двух сливовых деревьев, покачала головой. – Весеннее солнце очень жгучее. Вредно загорать в полдень. Надеюсь, ты не устраивала такой солярий ежедневно? Куда только бабушка смотрит.

Лиля вздохнула. Ну пошло-поехало. Будто она несмышлёныш и за ней до сих пор нужен глаз да глаз.

– Привет, мам. Во-первых, я всегда загораю до десяти утра и после четырёх вечера. Во-вторых, сегодня облачно и солнце без конца скрывается за тучами. В-третьих, тень от ветвей слив скоро ляжет на шезлонг. В-четвёртых, за полмесяца я загорела достаточно, чтобы не повредить свою шкурку. Могу добавить ещё в-пятых, апрель не такой уж жаркий месяц, на улице всего двадцать шесть градусов.

Ольга Захаровна замахала руками.

– Хватит, хватит. Тебя не переспоришь. Виктор Ильич купил тигровые креветки и сёмгу. Будем готовить их на мангале. Устроим праздничный ужин.

– Праздничный? В честь чего?

– Ты наконец возвращаешься домой. И никаких больше возражений, я уже устала слушать твои выдумки. Можешь мне объяснить, почему с тех пор как появился Виктор Ильич, ты больше не хочешь жить со мной? Это из-за него? Или есть другая причина? У меня такое чувство, что выйдя замуж, я потеряла тебя.

Лиля внутренне ахнула. Она понимала рано или поздно мама заметит её отчуждение, но ужасно не хотелось ничего ей объяснять. Что у неё имеется? Только подозрения в ненормальном отношении к ней отчима. Что он такого сделал? Просто смотрел на неё. Это озвучивать глупо и необъективно.

– Мама, с чего ты взяла, что я не хочу с тобой жить. Виктор Ильич тут совершенно ни при чём. Просто я всю жизнь провела здесь, к квартире до сих пор не привыкла. К тому же мне не хватает моего лучшего друга Дениса. А ещё отсюда удобнее ходить в школу.

– Это правда? И никаких других причин нет?

– Нет.

– Тогда, пожалуйста, не расстраивай меня. Собери вещи, после ужина поедешь с нами.

– Ну, мама! Разве мои доводы неубедительны? Можете по выходным навещать меня, как делаете это сейчас.

– Ты моя дочь. Я скучаю по тебе. Перед отъездом на учёбу хоть немного побудь со мной.

Лиля поняла, что мама всерьёз на неё обиделась. Делать нечего, придётся покинуть улицу Луговую.

– Хорошо. Вернусь с вами.

Лицо Ольги Захаровны просветлело.

– Вот и ладно. Как соберёшь вещи, Позови Дениску на креветки.

Лиля поплелась в дом. На площадке для барбекю Виктор Ильич уже разжёг мангал. Увидев её, он помахал рукой. Лиля молча кивнула.

На кухне дедушка и бабушка разглядывали огромных полосатых креветок, лежащих в белом пластиковом ящичке, рядом на подносе масляно поблёскивали розовато-оранжевые куски сёмги.