Имена людям теперь пришлось придумывать самим. Причем во многих культурах ребенку давались два имени – близкое к настоящему и второе, для общего употребления, чтобы никто не мог, зная настоящее имя, навредить ребенку. Наши далекие предки понимали, что имя – это не просто название человека, чтобы отличать его от других, а своеобразная словесная формула, которая как-то связана с судьбой человека и властью над ним. Они пытались это использовать разными способами.

В индейских и некоторых африканских племенах давали отталкивающие имена, для того чтобы отогнать злых духов. Когда-то давно считалось, что настоящее имя должен знать лишь сам человек и его родители. В индейских племенах свое настоящее имя молодой человек узнавал лишь в день признания его совершеннолетним посредством медитации и общения с духами и не сообщал никому. Старые индейские шаманы говорят, что часто это имя нельзя было произнести нормальными звуками, оно существовало лишь в виде смеси образа и звука.

Древние греки давали ребенку имена богов и героев, надеясь, что ребенок будет пользоваться их благосклонностью и унаследует их качества и судьбу. Но называть детей аналогичными именами было как-то бестактно, да и опасно – ведь боги эллинов, жили совсем близко – на горе Олимп, были очень похожи на людей и часто общались с ними. Им могла не понравиться такая фамильярность. Поэтому для повседневного обращения к богам употреблялись различные эпитеты, которые тоже трансформировались в имена. Например, Виктор – победитель, Максим – величайший. Этими эпитетами называли Зевса. Марс носил лавровую ветвь, отсюда и пошло имя Лавр. Многие боги носили на голове уборы вроде короны или диадемы. Отсюда произошло имя Стефан – увенчанный.

Однако сохранилась и традиция давать детям прямые имена богов, правда, не верховных, во избежание их гнева за такое нахальство. Имена Муза, Аполлон, Аврора, Майя до сих пор находятся в употреблении. Позднее это стремление стало христианской традицией давать имена в честь праведников, причисленных к лику святых.

На Руси существовала другая традиция: новорожденному родители давали имя, которое было настоящим, – его знали родители, крестные и особо близкие люди. В нем соединялись пожелания младенцу, надежды и чаяния родителей, оно отражало любовь к ребенку и желание ему счастья. Затем ребенка заворачивали в рогожку и выносили за порог, как бы демонстрируя нечистой силе, что нашли подкинутого младенца, который не особенно нужен. И нарекали его таким именем, которое отпугнуло бы нечисть и усыпило ее внимание. «Зовут Зовуткою, а величают уткою». Это обозначает, что назвать собственное имя незнакомому человеку считалось опасным. А вдруг незнакомец являлся колдуном, который мог во зло использовать знание имени. Давая ребенку неблагозвучное и отталкивающее имя, надеялись, что злые силы не станут себя утруждать причинением вреда недостойному, а также невзрачное имя не вызовет зависти богов. Обряд второго имянаречения производился в подростковом возрасте, когда основные черты характера сформировались. Имя давалось исходя из этих черт.

Однако традиция подобного именования не прижилась. Да и человек, постоянно называемый не настоящим именем, а прозвищем, часто приобретал все качества, свойственные этому прозвищу.

В такой ситуации и имя-оберег защищало человека неизвестно от чего. Поскольку имя вслух не звучало, оно не имело внутренней связи со своим носителем.

Влияние имени на человека и его судьбу замечено давно. Во все времена считалось, и вполне справедливо, что слово, которое выбрано для имени с любовью, поможет в жизни. Но в то же время давать имя, называть – значит обретать тайную власть. В разных языках не меняется эмоциональная окраска слова, и то, что обозначает нечто приятное, имеет звучание, которое приятно для слуха, и наоборот.