Отис молчал несколько мгновений, а затем заговорил:

 - Будет ли мне позволено задать вам вопрос, Ваша Светлость?

 - Говори, конечно, - мне показалось, я даже вижу, как лорд Финч небрежно машет слуге, давая свое высочайшее позволение.

 - Если вам так неприятно присутствие этой молодой леди, зачем стоило привозить ее сюда, в место, где вы проводите большую часть своего свободного времени?

  Сэр Генри хмыкнул.

 - Это не твое дело, Отис, но на правах старого друга, ты можешь знать часть правды, - и снова какой-то вздох. Только после до меня дошло, что лорд Финч просто курил.

 - Когда-то в молодости я был так глуп, что дал одно обещание некоей особе…

 - Вы имеете в виду…

 - Да. Именно ее, - не дал договорить камердинеру сэр Генри, - а нарушить данное слово я не в силах, поскольку дал нерушимую клятву мага. Клятву, замешанную на крови. Черт побери, я был молод и глуп, сейчас я бы не сделал подобной ошибки…. И вот эта девчонка, младшая принцесса, дочь Чарльза, и есть та просьба, а точнее, даже приказ, который я теперь исполняю, - тут он добавил ледяным тоном, - Все, Отис, больше не надоедай мне своими расспросами. Просто проследи, чтобы наша дражайшая леди не попадалась мне на глаза чаще, чем это положено.

 - Она весьма милая девушка… - начал было дворецкий.

 - Отис! – жестко оборвал его хозяин и в тот же миг я оторвалась от двери.

  Сердце колотилось, как безумное, пока я старалась бесшумно отойти прочь, а затем и вовсе, достигнув холла с лестницей, сорвалась на бег, радуясь тому, что мне в этот момент никто не встретился по пути.

 «Ничего не изменилось», - думала я. Опекун, как и прежде, ненавидит меня, просто пытается скрыть это под маской безразличия, но там, в глубине своей души… Впрочем, есть ли у него душа?

  Я ворвалась в свою комнату, напугав Марию, готовившую мне постель. Она вскрикнула, когда я распахнула дверь, а та, отлетев, ударилась о стену, но увидев меня, женщина немного успокоилась.

 - Леди! – захлопотала она, подскакивая ко мне. - Да на вас лица нет! Что произошло?

 - Все в порядке, - выдавила я вместе с натянутой улыбкой, - просто оставьте меня одну, Мария! Мне хочется побыть одной!

 - Вам помочь раздеться? – тихо спросила она, видимо, решив не спорить.

 -  Я сама, - вырвалось у меня резче, чем мне хотелось бы.

 - Тогда спокойной ночи, миледи, - она поклонилась и покинула мою комнату.

  Едва горничная вышла, как я рванулась к окну и забралась с ногами на широкий подоконник. Уставившись в стекло и глядя на стекавшие капли дождя, что радовал нас весь день своим неумолимым шелестом, я кажется, тоже заплакала. Казалось бы, что мне до лорда Финча, я ведь прекрасно знала, как он ко мне относится, не понимала только почему, а спросить причину такой ненависти пока не решалась.

 «И с этим кошмарным человеком мне предстоит жить целых полгода!» – подумалось мне. Шмыгнула носом. Звук получился какой-то жалкий и самой стало тошно от собственной трусости.

 «Не плачь, - тут же сказала я себе. - Ты продержалась в пансионе со всеми этими чванливыми учительницами и их ученицами. Выдержишь и опекуна…» - правда, в пансионе со мной была Люси, а здесь…Здесь я осталась совершенно одна.

  Вытерев щеки ладонями, я прижалась лицом к холодному стеклу. Там, за окном шумел ветер, играя с дождем, а я думала о тех словах, что услышала от лорда Финча. О том, что он кому-то когда-то дал свое слово… Неужели, моей матери?

  Я смутно помнила тот вечер у камина, когда впервые увидела сэра Генри. Вот как странно, что происходило – смутно, а самого опекуна – как вчера. Мне казалось, что тогда он и поверенный мистер Картер тоже говорили о чем-то подобном.