Скульптурную группу подтащили поближе к лампам и убедились, что действительно – ничего похожего.

Тут Петюшка Собаковский задумал отличиться. Он схватил граммофонную трубу и нахлобучил себе на голову. Милиционер сделал бровью, Орлов поморщился, девушка глянула на Петюшку с некоторым презрением.

Затырканный Петюшка отдал трубу хозяину и сел на место.

– Люди в шляпах, – сказала Клара Курбе, задумчиво улыбаясь Орлову. – Какой интересный замысел!

– Все в шляпах, – разволновался Орлов. – И у каждого под шляпой свой внутренний мир. Видите этого носатого? Носатый-то он носатый, а под шляпой у него всё равно свой мир. Как думаете, какой?

Девушка Клара Курбе, а за нею и остальные пристально оглядели носатого члена скульптурной группы, прикидывая, какой у него внутренний мир.

– Ясно, что в этом человеке происходит борьба, – сказала Клара, – но борьба непростая.

Все снова вперились в носатого, размышляя, какая в нём может происходить такая уж борьба.

– Мне кажется, это борьба неба и земли, – пояснила Клара.

Все замерли, и Орлов растерялся, не ожидая, видно, от девушки такой силы взгляда. Милиционер же художник отчётливо остолбенел. Ему, пожалуй, и в голову не приходило, что небо и земля могут бороться. Краешком глаза глянул он на пол, а после на потолок.

– Вот это правильно, – чуть заикаясь, сказал Орлов. – Точно подмечено. Именно – борьба…

– А под той кривой шляпой, – продолжала Клара, – под той – борьба огня с водой.

Милиционер с граммофоном окончательно пошатнулись. Силою своих взглядов девушка Клара Курбе решилась затмить не только граммофон, но и скульптурную группу. Милиционер-художник обеспокоился. Выбравши одну из шляп попроще, он ткнул в неё пальцем и сказал:

– А под этой происходит борьба добра со злом.

– Хэ-хэ, – ответила Клара Курбе. – Ничего подобного.

Милиционер поёжился и, закрыв рот, воззрился на Клару.

Орлов толкнул локтем Петюшку, который чем-то хрустел в кармане.

Вглядываясь в скульптурную группу, Клара молчала.

– Под этой шляпой происходит нечто иное, – замедленно начала она. – Это… борьба борьбы с борьбой!

Эти таинственнейшие слова совершенно ошеломили милиционера-художника и художника Орлова. Одна из керосиновых ламп внезапно пыхнула и погасла. Всё общество, расширивши глаза, вглядывалось в Клару, соображая, может ли быть на свете такая неслыханная борьба.

Старый мой друг художник Орлов наконец-то поглядел на меня в поисках поддержки. Борьба борьбы с борьбой вышибла из его глаз моё бельмо, то есть лодку. Но обида ещё не угасла во мне, и я решил не ввязываться в дело.

Орлов глянул на милиционера, но тот затравленно молчал, оглядываясь на граммофон. Петюшка Собаковский, которому запретили хрустеть, в расчёт не принимался. Орлову надо было выпутываться самому.

– Борь-ба, – медленно выговорил он. – На вид человек как человек, а в душе всё – борьба, борьба…

– Борьбы с борьбой, – подчеркнула Клара.

Орлов передёрнулся и опять глянул на меня.

– А мне нравится, когда борьба борется с борьбой, – сказал я, выручая старого друга, хорошего, в сущности, человека, который всегда выручал и меня.

– Подумать только! – воскликнула Клара, неприязненно оглядывая меня. – Вы, кажется, понимаете, что такое борьба борьбы с борьбой.

– Конечно понимаю, – сказал я.

– Что же это?

– Очень даже простая штука, – ответил я, глядя Кларе в глаза. – Я и сам один раз видел, как борец школы дзюдо боролся с борцом школы карате. Вот это и была борьба борьбы с борьбой.

– Ерунда, – сказала Клара. – Чтоб понять, что такое борьба борьбы с борьбой, надо много страдать, много думать.