В темноте было слышно, как старый мумий булькает вином и довольно ухает, делая глоток.

Утром мумий добыл с помощью магии большую сковородку с ещё шкворчащей яичницей и стакан молока.

– Отлично!

– Будешь это есть? – с сомнением посмотрел на меня старик. – Ну, дело твоё. На всякий случай, что написать на твоей могиле?

– Не дождётесь.

– Оригинально. В нашей семейке всё длинные восхваления, а ты вон как лаконично.

Мумий терпеливо дождался, пока я доем, магией уничтожил посуду и кивнул на выход.

– Идём разбирать.

– Может, ну его? – кидать тяжести ради сомнительного трона не хотелось.

– Пока не вступишь во владение Калькуарой, дверь в казну не откроешь.

– Так ещё и казна есть?

– Идём, потом расскажу.

Осмотрев завалы на входе во дворец, я только развёл руками.

– Может сжечь всё? Или боевым заклятьем?

Старик шмыгнул носом и отвернулся.

– Не помню я их.

– Совсем? Может, другое подходящее заклятье есть?

Мумий горестно вздохнул.

– Ладно, будем работать руками.

Следующие несколько часов я вытаскивал из завала старую мебель, подгнивший хлам, погнутое оружие и обломки брёвен. Маломощного старика я поставил просматривать рухлядь – вдруг да попадётся что-то ценное.

– Стой! Ну-ка покажи. Ага, это портрет твоей четвероюродной бабки, редкой красоты была колдунья. Отложи в сторону.

С картины улыбалась женщина, лет на сто пережившая свою красоту. Но взгляд магички был добрый.

– Это что? Тумбочка? Кажется, такая стояла в левом коридоре.

В выдвижном ящичке обнаружилась золотая монета с носатым профилем на обеих сторонах.

– Тьфу ты, пропасть. Пиастр короля Гуго Пятого, зомби меня защекочи.

– Наш?

– Светлый. Он их из нашего золота отпечатал, негодяй. Припёрся, разбил армию, но замок брать не стал. Давайте, говорит, выкуп. А то ваш замок громить – себя не уважать.

– Точно негодяй.

А потом я нашёл в завале топор, и дело пошло быстрее. Да так увлёкся, что пропустил обед. И не останавливался, пока не добрался до входа во дворец.

– Силён, – уважительно хлопнул меня по спине мумий. – Пойдём смотреть, что с троном стало.

Через широкую «прихожую» мы попали в огромный зал. Под высокими сводами хлопали старые, рваные, серые от пыли знамёна, а пол был усеян каменной крошкой. У дальней стены, на возвышении, стоял трон. Здоровенное такое каменное кресло из тёмного камня.

– Не холодно на таком сидеть? – я усмехнулся, – Так и геморрой можно заработать.

– За дураков-то предков не держи: подушечка была, специальная, из собачьей шерсти. Спёрли, ироды. Зомби их защекочи.

Мы подошли ближе и увидели страшную картину. Перед возвышением лежал десяток скелетов. Судя по расположению костей, они до последнего дрались за право сесть на трон.

– А вот и мои разбойнички, – захихикал мумий, – ишь, на звание владыки покусились.

Я осторожно переступил кости и приблизился к постаменту. Остановился и прислушался к себе. Нет, ничего необычного. Я не ощутил даже мурашек. Да и трон, если честно, выглядел совершенно неподходяще для Чёрного властелина. Никаких черепов, алмазов или грозных мечей. Обычное кресло без украшений.

– Садись!

Обернувшись, я увидел, как мумий дрожит от нетерпения.

– Давай же!

Будем считать, что дедуля меня уговорил. Что не сделаешь ради дряхлого родственника. Ну и казна не лишней будет. Я сделал шаг и уселся на трон.

Ровным счётом ничего не произошло. Ни тебе фейерверков, ни радостных криков подданных, ни даже маленького, самого завалящего землетрясения. Холодный трон стоял, как и раньше.

– Ну? Я что-то должен сказать, чтобы меня признали?

– Просто сиди, – покачал головой мумий, – Калькуара должна посмотреть на тебя.