– Молодец, правильно!

Он чуть не подпрыгнул на кровати, когда осознал, что может остаться и командовать дальше. С торжеством он огляделся вокруг, ища, кому можно похвастаться. За перегородкой тяжело вздохнул Дэймон. Бука нахмурился и рявкнул:

– Уберите ширму!

– Брат, не надо! – попыталась вмешаться Шагра.

– Любишь его?

– Угу.

– А ты?

Бука посмотрел на Дэймона.

– Да.

– Раж я нарушаю традичии, то и вам жапрешать не имею права. Учти, обидешь шештру – приколочу жа уши к воротам. Понял?

Шагра бросилась к Дэймону, а Бука перевёл взгляд на меня.

– Владыка, вы не шутили про жележную руку?

– Нет, не шутил. Выздоравливай и пойдём к дедушке, он в таких штуках мастер.

Уру-Бука, радостный до невозможности, откинулся на подушки. Никогда не видел, чтобы он так улыбался. Э-эх, приятно вот так за минуту сразу троих сделать счастливыми.

– Несите меня обратно, – махнул я скелетам. – У меня тоже постельный режим, между прочим.

Через час Шагра, сияющая, как начищенный золотой, принесла мне завтрак.

– Владыка, к вам посетитель.

– Кто?

– Ваш портной.

– А, Мошуа, пусть заходит.

– Владыка, у вас завтрак.

– Ничего, я люблю поговорить во время еды. Давай, пусть развлекает больного.

Гоблин проскользнул в приоткрытую дверь и скромно устроился на табуреточке, дожидаясь, пока я съем яйцо всмятку.

– Доброго утра, Мошуа.

– Ви таки даже не представляете, какое оно доброе. Видеть вас живым – это лучшее зрелище, какое я мог себе представить.

Я хмыкнул, с сомнением глядя на гоблина.

– Мошуа, мне кажется, вы больше любите золото, чем меня.

– А кто таки мне его платит? Ви! Значит вас я рад видеть даже больше.

– Ой, только не надо! – я всплеснул руками и передразнил гоблина: – Ви делаете мне смешно. Не может быть, чтобы ви пришли просто меня смотреть, как мамонта в зоопарке. Выкладывайте, что у вас.

Мошуа поперхнулся и посмотрел на меня со смесью уважения и опаски.

– Думаете, мне пора на пенсию, раз меня все угадывают, как простого лавочника, желающего впарить трусы в нагрузку к носкам?

– Не забывайте, Мошуа, я – не все.

– Ну да, ну да, – он покачал головой, – ви точно не все. Между вами и остальными четыре маленькие разницы, как говорят у нас в Гоблинарии.

– Не тяните, выкладывайте, что у вас.

Тяжело вздохнув, Мошуа посмотрел на меня жалостливым взглядом.

– Можно, я попрошу у вас за одного хорошего знакомого?

– Ах, Мошуа, – я широко улыбнулся, – у всех у нас есть такие «хорошие» знакомые. Конечно, вы можете.

Гоблин с явным облегчением выдохнул.

– Ви очень добры, Владыка.

– Но так часто бывает, что такие знакомые оказываются общими. Давайте, я попробую угадать, о ком идёт речь.

– Ой, ну что вы!

– Нет-нет, доставьте мне удовольствие. Я обожаю загадки.

– Вам таки откажешь, – буркнул гоблин.

– Готов спорить, что у него зелёные уши. Такие острые и волосатые. Я прав?

– Ну…

– Прав, по глазам вижу.

– Слушайте, я вас очень уважаю, Владыка, но где ви этого набрались? Когда ми познакомились, ви были такой приличный молодой человек. Так культурно торговались!

– А сейчас что? Испортился? Стал неприличным?

– Нет, сейчас ви такой, извините за виражение, монстр, – Мошуа выставил ладонь. – В хорошем смысле этого слова. Вам палец в рот не клади – откусите вместе с рукой.

– Что делать, приходится. Видите, что вокруг творится? То светлые, то тёмные, все только и мечтают, как вы говорите, откусить. Приходится делать «ам» первым.

Гоблин сочувственно вздохнул.

– Что поделаешь, светлые времена.

– Вот-вот.

Пожевав губами, Мошуа попытался вернуть разговор в нужное русло.

– Так вот мой хороший знакомый…