- Те лотры… они тоже называют меня Адали, - спросила на исходе третьего дня. - Что значит это слово?

- Адали – избранная Всевышними, - тут же последовал ответ. - У людишек есть своя легенда. Давным-давно их предки видели одну из Прародительниц, эти знания передаются в их памяти из поколения в поколение. Видимо они приняли тебя за Всевышнюю, Адали.

- Наверное, - вынуждена была согласиться. – Раз в Эйргаре нет наследников крови Всевышних, нет тех, кто способен управлять энергией… такие способности могли ввести этих лотров в заблуждение. Еще и мои крылья, они даже в Ривенаре редкость.

- Ты – дитя Прародителей, Адали. Ты – наше спасение, - упорно твердил ящер.

Меня эта его убежденность не то, чтобы пугала, скорее настораживала. Узнать в семь лет, что ты ребенок от одного из Всевышних, это, знаете ли, накладывает отпечаток на дальнейшую жизнь. Только вот я все время думала, что вся моя исключительность заканчивается на более глубоком управлении энергией. И все. Спасать разумных ящеров я не планировала. Причем, спасать их нужно, прежде всего, от самих себя.

- Что вы станете делать, сумей я вдруг избавить вас от наказания? – склонила голову набок.

Что-то мне подсказывает, что грозные диаракхорны вполне способны совершить еще одну глупость – попытаться истребить лотров, дабы безраздельно властвовать этим миром. Уверена, первое, что они сделают, обретя свободу – развяжут войну.

- Я слышу тебя, Адали, - понурив голову сообщил Эйшхераш. – Ты права, мои сородичи вполне на это способны.

Вот и я о том же!

- Я буду переноситься к вам каждую неделю. Думаю, что этого времени хватит на растягивание каналов. Буду усиленно заниматься, постараюсь помочь всем, кому сумею. Как снять с вас наказание я не знаю! Понятия не имею. Более того, мне кажется, только вы сами на это способны. Вам нужно перестать считать лотров низшими созданиями, не достойными жизни. В конце концов, я одна из них.

- Ты – Адали, не человечка.

- Я намного больше человечка, как ты выражаешься, чем ты думаешь.

Спустя три дня я вернулась в деревню. От сопровождения отказалась, чтобы не пугать местных жителей, но Эйшхераш все равно уведомил, что станет прилетать ко мне, дабы мы могли тренироваться вместе. Ну и просто поговорить. Интересно, как эту новость воспримут местные?

Возвращаясь в деревню, я ожидала, что мой дом снова стоит заколоченный. В ту ночь даже я не поручилась бы, что утащивший меня Эйшхераш не собирается меня сожрать, что уж было думать напуганным селянам.

Почти так и вышло. Местные со мной уже распрощались и оплакали. На крыльце домика зачем-то набросали полевых цветов. Они успели увять довольно сильно, видимо, цветы принесли еще вчера или даже раньше. Цветов, кстати, было очень много. Чтобы пройти ко входу, пришлось наклоняться и разгребать, наступать прямо на них показалось неправильным.

Сняла с двери вновь водруженный тяжеленный засов, умилилась чистоте в домике, убранной посуде, вынесенному топчану. Да, обратно меня не ждали. Ладно, пойду искать Барнаса. Все равно нужно готовить бедных селян к тому, что Эйшхераш может вдруг нагрянуть в гости. Во избежание, так сказать, незапланированных сердечных приступов.

Староста деревни нашелся у колодца. Вокруг него собралась небольшая толпа. Меня сразу и не заметили. Спорили о чем-то. Язык я понимаю не настолько хорошо, чтобы разбирать злые выкрики толпы. Вместе с тем лотры надели лучшие свои наряды, они будто ждали кого-то. То, что не меня я уже поняла, тогда кого?

Подошла ближе. Тут-то Барнас меня и заметил. Лотр побледнел, даже схватился за грудь, поглаживая то место, где у лотров сердце. У… людей оно там же, интересно?